– По той же причине…
– Это все, что ты можешь сказать?
– Погоди, дай мне закончить. Я как раз собирался сказать… по той же причине, по которой ты этого не сделал. Чтобы сохранить лицо. Из гордости, ну и из-за всякого такого дерьма.
– Не ругайся.
– Не учи меня.
– Ты слишком часто повторяешь, что ты плевать на все хотел. Становится ясно, что это не так.
– Ну ладно. Я не хотел плевать.
– Ты не должен был так поступать. Всего-то и надо было, что пять минут держать себя в руках. Не так уж трудно. В конце концов, я…
– Да, я знаю. Ты держал себя в руках двадцать лет.
– Я убедил Систему, что ты им подойдешь. Я рекомендовал тебя.
– Зачем?
– Это было самое лучшее, что я мог тебе оставить. Разве ты не хочешь стать человеком?
– Я и так человек.
– Посмотри на приятелей, с которыми ты учился в школе. Где они сейчас?
– Отбывают пожизненный приговор.
– Ты мог бы стать юристом, но бросил.
– Юрист из меня получился бы отвратный.
– С Системой у тебя был шанс получить что-нибудь и для себя.
– Я отдал этому десять лет.
– У тебя на уме одни бабы.
– Я продал большой алмаз. Такой, что тебе и не снилось.
– И кто-то вынул его у тебя из кармана с такой легкостью, будто это стеклянный шарик. Ты ведь считаешь себя умнее всех.
– Это правда. Но ты напрасно отдал им столько лет. Систему не интересует никто, кроме ее самой.
– Ну и что ты собираешься делать дальше?
– Пока не знаю.
– Может, ты думаешь, что тебя всегда будут любить за красивые глаза…
Оставив за отцом последнее слово, Чессер пришел в себя и взглянул на часы.
Двенадцать пятьдесят девять.
Он поднял глаза и увидел в хрустальной люстре отражение очаровательно улыбавшейся Марен. Она присела, поцеловала его и даже не извинилась за то, что опоздала на целый час.
– Сегодня было что-то необыкновенное, – сообщила она. – С Жаном-Марком поговорить не удалось. Я не знаю, где он пропадал. Но Милдред показала мне еще кое-кого.
– Кого же?
– Одну женщину по имени Бабетта. Она приняла слишком много снотворных таблеток. Я получила несколько хороших советов.
– Насчет того, как лучше одеваться?
– Нет, правда, я много узнала от нее, – Про тот свет?
– Нет, про этот. Ты ел?
– Я ждал тебя.
– Милдред сунула мне что-то.
– Ага, а ты проглотила.
– Ты тут выпивал, я чувствую по запаху. – Немножко.
– Тебе надо поесть.
Ему хотелось, чтобы она спросила про сегодняшнее утро. Чессер думал, она обрадуется, узнав, что он ушел из Системы. Она всегда была безразлична к бриллиантам. Единственные украшения, которые она носила – старинные, совершенно необыкновенные, с маленькими полудрагоценными камнями. В начале их романа он подарил ей на день рождения бриллиант весом пять карат от Тиффани. Она была в восторге, но так ни разу и не надела его.
– Сегодня у меня кое-что случилось, – начал он.
– Ты ведь не хочешь здесь есть. Я так и думала и поэтому допросила их не отгонять машину на стоянку. Пошли.
Она уже встала.
