любима. Ее отношения с Картером не выходили за рамки платонических, а близость с Маком была именно тем, в чем Алисия нуждалась тогда больше всего.
Позднее, приехав из Орегона навестить ее, он был по-прежнему очень мил, внимателен и нежен, но все же что-то изменилось. Волшебное очарование той ночи на Тахо куда-то улетучилось. Они вместе пообедали, ощущая некоторую неловкость, и, проводив Алисию, Мак раскланялся. Оба были немного опечалены тем, что между ними не возникло прежнего чувства. Он ни на чем не настаивал, и Алисия была этому рада. Больше он не звонил, и она об этом не жалела.
Ее друзья, преисполненные самых добрых намерений, ошибочно считали, что она страдает из-за разрыва с Картером, и несколько раз знакомили ее с вполне приличными людьми. Но как правило, эти встречи были сущим испытанием и для Алисии, и для очередного кандидата в мужья, так что оба радовались, когда вечер подходил к концу.
Пару раз она заходила в клубы знакомств или на дискотеки вместе с подругами, которые в тот момент поссорились со своими кавалерами. Обычно они, как заправские хищницы, намечали себе жертву и только выжидали удобного случая, чтобы вонзить в нее свои когти. Все это было так мерзко и отвратительно, что Алисия вскоре бросила это занятие. Вначале она выдумывала всяческие предлоги, чтобы отказаться от вечеринки, а потом и сами подруги перестали ей звонить. Словом, развлечений в ее жизни постепенно становилось все меньше и меньше, но в тот момент она нашла работу и перестала думать о развлечениях.
Только сейчас, оглядываясь назад, Алисия поняла, как соскучилась по возможности просто поговорить со взрослым человеком. «Брось притворяться, Алисия, – подумала она. – Тебе нужен не просто взрослый человек, а мужчина, и не просто для разговора, а для того, чтобы ощутить мужской аромат и силу – словом, почувствовать себя не одинокой».
Но ей нужен не просто мужчина, и в этом она боялась признаться даже себе. Они с Джимом так любили друг друга, что на меньшее Алисия была не согласна. И все же она не могла не видеть, как привлекателен Пирс, и понимала, что под его изысканными манерами и утонченной вежливостью скрывается мощная сексуальность, готовая вырваться, как пар из перегретого котла. Интересно, каков он в постели? Нежный и ласковый или, наоборот, неистовый и требовательный? А может быть, ему присуще и то, и другое? Пожалуй, это интересно узнать.
Алисия решительно отогнала эти мысли и резко встала:
– Ну, спокойной ночи.
– Спокойной ночи. Не забудьте – рано утром мы отправляемся на рыбалку. Она вздохнула:
– Дэвид и Адам в восторге от предстоящей прогулки, а я волнуюсь. Они еще ни разу не плавали в такой маленькой лодке. Вы уверены, что это не опасно?
– Обещаю, что мы выучим назубок правила поведения на воде до того, как пустимся в плавание, – торжественно пообещал Пирс, и Алисия рассмеялась.
– Наверное, я кажусь вам квочкой, хлопочущей над своими цыплятами.
– Вовсе нет. Вы кажетесь мне заботливой матерью и любящей женщиной.
От этих слов у Алисии пересохло в горле. Она провела языком по губам, но они остались сухими.
– Алисия, вы рады, что остались? В темноте она не видела его лица, но в голосе снова ясно слышалось желание.
– Да. – Она постаралась, чтобы ее ответ прозвучал жизнерадостно и весело, но вместо этого в нем слышалось волнение и сладкая истома.
– Вот и хорошо, – тихо произнес Пирс. – Очень хорошо.
Она снова облизнула губы, и снова они остались сухими.
– Вы идете? Выключить свет? Он покачал головой:
– Не надо. Я скоро.
Дверь за ней закрылась. Он услышал ее шаги по лестнице, ведущей на чердак. Ему до сих пор чудился ее аромат, представлялись ее глаза, в которых лунный свет рождал волшебное сияние, дугой изогнутые брови и великолепная грудь.
Он не сразу последовал за ней, потому что понимал – сделай он это, и ничто не сможет его удержать. Он крепко сожмет ее в объятиях, будет страстно целовать, вдыхать неповторимый аромат восхитительного тела и в конце концов сделает ее своей…
После второй ночи, проведенной под кровом Пирса, Алисия проснулась с тем же ощущением, что и накануне, – она чувствовала себя отдохнувшей и какой-то умиротворенной. Сладко потянувшись, она взглянула на соседнюю кровать – Дэвид уже встал. Она решила понежиться еще немного и закрыла глаза. Снаружи доносился веселый птичий гомон.
И вдруг Алисия поняла, что больше никаких звуков не слышно – никто не суетится на кухне, да и мальчики ведут себя подозрительно тихо. А ведь накануне они собирались на рыбалку и сейчас должны были бы вовсю готовиться к ней.
Алисия отбросила одеяло и босиком подбежала к лестнице. На этот раз она спала в собственной ночной сорочке, но, хотя та и доходила ей до колен, скрывала не больше, чем одолженная у Пирса мужская рубашка. Глубокий вырез щедро открывал загорелую шею и грудь, а рукавов не было вовсе.
Алисия заспешила вниз по ступенькам. С каждой минутой ее волнение усиливалось. В доме было тихо. Ни звука. Может быть, они встали и ушли без нее, хотя вряд ли Пирс заставил бы ее так волноваться. Она подбежала к слегка приотворенной входной двери, распахнула ее настежь и с тревогой огляделась. Никого. Да, наверное, они все же ушли без нее.
В эту минуту у нее за спиной послышался какой-то звук. Алисия резко обернулась. О Боже! Пирс безмятежно спал, один в двуспальной кровати. Сердце Алисии учащенно забилось. Она еще раз окинула взглядом коттедж, убеждаясь, что мальчиков тут нет, и на секунду в ужасе замерла. Затем, постаравшись хоть немного унять волнение, кинулась к кровати.
– Пирс! – Она нетерпеливо потрясла его за плечо.
