Лара задрожала от возмущения, и Кей понял, что в ней привлекало брата. Гнев красил Лару Маллори. Она стояла с гордо откинутой назад головой и в этой позе могла бы украсить нос старинной бригантины.
Только помимо гордости в ней чувствовалась еще и мягкость. Он замечал эту мягкость, когда ветер поднимал пряди ее волос, играл складками платья. Мягкими и нежными были ее губы.
Кей попытался прогнать эти мысли.
— Вы уже наметили следующую жертву?
— Кларк не был жертвой!
— Вы оказались единственной замужней женщиной, с которой он связался.
— Это доказывает, что он был разборчивее вас.
— Или наоборот.
В ярости она повернулась, чтобы пойти прочь, но он удержал ее за плечо.
— Раз вы все это начали, вам придется выслушать меня до конца.
Лара отбросила назад волосы.
— Я вас слушаю.
— Вы сказали, что мои обвинения в ваш адрес несправедливы.
— Я могу повторить это еще раз. Они абсолютно несправедливы. Вы ничего не знаете о моих отношениях с Кларком, кроме того, что прочитали в газетах или измыслили своим грязным умом.
Кей усмехнулся. Она попалась, она ступила своей стройной ногой в ловушку.
— Вы тоже ни черта не знаете о моих отношениях с Дарси или еще с кем другим. Вы устроили мне засаду и теперь с жаром читаете проповедь, словно я грешник, а вы достойная защитница библейских заповедей. Если я ошибаюсь насчет вас, то почему вы так легко, без суда и следствия, посылаете меня на виселицу?
Прежде чем она успела ответить, он отпустил ее плечо, сел в желтый «линкольн» и завел мотор.
— Вы не только неверная жена, вы еще и фарисейка, — бросил Кей через открытое окно.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Лара ехала куда глаза глядят. Ночь стояла ясная и теплая. Ветерок не охлаждал, а, наоборот, приносил тепло, излучаемое широкими пустынными просторами.
Техас.
— Техас не просто местность, — любил повторять Кларк. — Это особое состояние ума. Райский уголок, где живут ковбои.
Лара впервые увидела Техас, когда полгода назад приняла завещанный ей подарок. Она привезла с собой представление о Техасе, созданное голливудскими фильмами: голая, продуваемая ветрами земля, однообразие которой нарушают лишь шары перекати-поля, как в фильмах «Гигант», «Хад» и «Последнее кино». Эти фильмы точно передавали атмосферу штата. Но только его западной части.
Восточный Техас — зеленая страна. Темные стройные стволы сосен стоят ровными шеренгами, словно по линейке рассаженные природой. Весной густая зелень лесов оживляется нежными красками цветущих диких фруктовых деревьев и яркостью кустов кизила. Стада коров пасутся на тучных лугах. Реки и ручьи, часто выходящие из берегов, питают полные рыбы озера.
И всюду простор, свобода, обширные земли, что техасцы принимают как должное, пока не попадают на густонаселенный северо-восток, который большинство из них считает рассадником алкоголизма, гомосексуализма и других пороков. Для техасцев янки — никчемные люди.
Дети техасцев присягали на верность флагу Соединенных Штатов Америки, но уроженцы штата считали себя в первую очередь техасцами и только потом американцами. Кровь защитников Аламо текла в их жилах. Их прошлое изобиловало легендарными фигурами, и, хотя техасцы оставались добрыми прихожанами, в обиходе они гордились бандитами и злодеями, ставшими фольклорными героями. Чем печальнее знаменита личность, тем более многочисленны холившие о ней легенды.
Если Лара все еще не могла свыкнуться с психологией местных жителей, то она сразу полюбила их землю.
Местные дороги расходились от Иден-Пасс во все стороны, как спицы колеса. Отъехав от школы, она наобум выбрала одну из них и уже около часа ехала в неизвестном направлении. Давно остались позади пригороды, и хотя Лара не знала точно, где находится, она не боялась заблудиться.
Съехав на покрытую гравием обочину, она заглушила мотор. В наступившей тишине громко зазвучал нестройный хор цикад, кузнечиков и лягушек. Ветер шелестел листьями тополей, посаженных по краям неглубоких канав вдоль дороги.
Она положила руки на руль и опустила на них голову, ругая себя за то, что позволила Кею Такетту одержать над собой верх.
Он точно определил ее поведение: Лара бросала в людей камни безо всякой на то причины. Могло существовать множество смягчающих обстоятельств, дававших иную окраску самым, казалось бы, неприглядным поступкам. Не всегда можно сразу во всем разобраться. Неизвестные обстоятельства могли изменить представление об истине и лжи, о невиновности и преступлении, о добре и зле. Уж ей-то это должно быть хорошо известно.
Гнетущие мысли не давали покоя, и она вышла из машины. Широкие луга простирались до самого горизонта по обеим сторонам дороги. Поблизости небольшое стадо устроилось на ночь под развесистым ореховым деревом. Несколько качалок над нефтяными скважинами рисовались темными подвижными силуэтами на фоне неба. Ритмично они опускали головы к земле и вновь поднимали их, словно вознося благодарственную молитву.
Наверное, эти скважины собственность Такеттов.
С неделю не было дождя, и канава у обочины высохла. Лара легко перебралась через нее и подошла к забору из колючей проволоки, окружавшему выгон. Стараясь не оцарапаться об острые шипы, она прислонилась к неотесанному столбу ограды и запрокинула голову, созерцая море звезд и яркий полумесяц посередине.
Что ты здесь делаешь, Лара?
Много раз она задавала себе этот вопрос. Еще до смерти Кларка она хотела приехать сюда, чтобы поставить ему свои условия разрешения конфликта. Лара собиралась предъявить ему счет, покрывший бы все ее потери.
Он умер до того, как она сумела осуществить свой план. Несмотря на трагичность смерти Кларка, сама его смерть не имела большого значения для достижения ее цели. Кларк не являлся важной частью плана. А вот Кей являлся.
Кей. Он ее презирал. Это создавало дополнительные трудности. Однако препятствия не убавляли ее решимости. Опыт научил ее, что часто, прежде чем больной пойдет на поправку, он должен миновать кризис. Для того чтобы рана зажила, ее надо сначала очистить от распадающихся тканей. Лара была готова перенести любое испытание, пусть самое мучительное, чтобы покончить с преследовавшими ее призраками.
Только тогда она обретет душевное равновесие, разрушенное смертью дочери. Только тогда она позабудет прошлые несчастья и займется устройством своей жизни в Иден-Пасс или в каком-то другом месте.
Годы после смерти Рэндалла и Эшли и возвращения из Монтесангре стали пустой тратой времени. Она не жила; она существовала. Страдая от одиночества, в отчаянии и с болью в сердце, Лара проводила день за днем, ничем не связанная с окружающим миром. Работа, возможно, излечила бы ее от боли в сердце, но ей отказывали в работе. Она была прокаженной, предметом любопытства и насмешек. Она — шлюха Кларка Такетта.
Так ее назвал Кей. Шлюха. Джоди тоже ее считала шлюхой. Лара прочла в глазах Джоди нескрываемое презрение. Но она и не ожидала другого.
Ее заклеймили собственные родители. Их отношения с нею никогда не отличались особой теплотой,
