обнаружив, что половину из того, что собиралась надеть, оставила дома – у себя дома. Любимый галстук Тейлора куда-то запропастился и никак не находился. Риа обожгла палец щипцами для завивки. Выпив наскоро чашку теплого растворимого кофе, приготовленного на водопроводной воде, Тейлор рванулся к черному ходу, бросив на ходу через плечо:
– Увидимся позже!
И вот это «позже» наступило. Риа и Тейлор стояли друг против друга, теперь не ограниченные во времени, и каждый страшно любопытствовал, но все же не решался спросить о впечатлениях другого о первых двадцати четырех часах, проведенных в роли мистера и миссис Маккензи.
– Пахнет чем-то вкусненьким, – потянул носом Тейлор, ставя портфель на кухонный стол.
– Жареная картошка.
– А я думал, мы пойдем куда-нибудь ужинать.
– Ты не любишь жареную картошку? – обеспокоено спросила Риа.
– Обожаю, – поспешил заверить ее Тейлор. – Просто не хочу, чтобы ты думала, что тебе каждый вечер придется торчать у плиты.
– А я так и не думаю. – Риа отрицательно помахала рукой и убрала за ухо выбившуюся прядь волос. – Я хотела приготовить ее на завтрак, но… увы!
– Я все равно обычно не завтракаю.
– Нет? Вот здорово! Я тоже. Особенно в последнее время. – Риа похлопала себя по животу. – Но ты умчался на работу даже без утреннего кофе. Это жестокое и несправедливое наказание.
Тейлор ответил натянутой улыбкой на натянутую улыбку Риа.
– Сколько еще до ужина?
– Полчаса.
– В таком случае у меня имеется время на душ?
– Да. Не торопись. Ужин будет ждать, сколько нам потребуется.
– Заметано. – Тейлор подхватил портфель и направился к двери, но там он остановился и, немного постояв, медленно повернулся к жене. – Риа….
– Что? – вскинула она голову. Портфель упал на пол. Через мгновение, равное времени, которое потребовалось Тейлору, чтобы пересечь кухню, Риа уже была в его крепких объятиях и они бешено целовались. Риа обвила руками шею Тейлора. На спину ему с ложки капал соус, но они ничего не замечали. Тейлор с силой притянул к себе жену и, приподняв над полом, крепко прижал к себе. Смеясь, они наверстывали время, проведенное в разлуке.
– Так ты не жалеешь, что женился на мне? У тебя был целый день, чтобы поразмыслить об этом.
– Издеваешься? Меня не встречали жареной картошкой со смерти матери.
– И это единственная причина твоей радости? Тейлор потерся бедрами о лобок Риа.
– Ну что за идиотский вопрос, Риа! – Очередной поцелуй. – Начнем сначала. Как прошел твой день?
– Я пораньше ушла с работы, заехала домой и загрузила машину кое-какими вещами.
– Мне следует отшлепать тебя за это. На деюсь, ты не таскала ничего тяжелого.
– Нет. К тому времени я уже выдохлась.
– Тогда не надо было заниматься ужином.
– Сначала я отдохнула. Ах, должна тебя предупредить, что заказала назавтра грузовик, перевезти сюда все мои растения.
– Тогда нам придется съехать. В доме совершенно не останется места.
– А как прошел день у тебя? – счастливо улыбаясь, поинтересовалась Риа.
– Одно слово – хуже не придумаешь.
– Это три слова.
– Эй! Похоже, я женился на заднице-заумнице. – Схватившись руками за упомянутую часть ее тела, Тейлор склонил голову и принялся нежно кусать шею Риа, пока та не запросила пощады.
– Сегодня у нас было закрытое заседание городского совета. Пришлось выдержать крупную драчку по поводу «висячих» налогов на бродяжничество. В офисе потеряли пакет со спецификациями, клиент поднял скандал и бушевал до тех пор, пока они не нашлись. – Тейлор запечатлел нежный поцелуй на кончике носа Риа. – И во всем этом хаосе я мог думать лишь о коротеньких икающих звуках, которые ты издаешь, когда кончаешь.
– Тейлор!
– Те-е-ейлор! – передразнил Маккензи. – Если хочешь, чтобы я перестал об этом думать, прекрати издавать такие звуки.
– Или не кончай.
– Только попробуй! – прорычал Тейлор. Поцелуй следовал за поцелуем, и в кухне стало жарко не только от плиты. В конце концов Риа оттолкнула Тейлора.
– Отправляйся в свой душ! С нетерпением буду ждать твоего возвращения.
За ужином Риа и Тейлор обсуждали свое новое семейное положение и то, каким образом оно отразится на их жизни.
