– Ты слышала про ягодичное предлежание?
Тайл затаила дыхание и увидела, как Глэдис удрученно покачала головой.
– Это когда ребенок… – Сабра с трудом сглотнула. – Это когда ребенок лежит ножками вперед?
Док мрачно кивнул.
– Я считаю, что твой ребенок лежит неправильно.
Сабра тихонько заплакала.
– Что вы можете сделать?
– Иногда не приходится ничего делать. Ребенок сам переворачивается.
– А в худшем случае?
Док взглянул на Ронни, который задал этот вопрос.
– Тогда делают кесарево, чтобы не подвергать мать и ребенка опасности. Теперь ты все знаешь, поэтому попроси кого-нибудь немедленно позвонить девять одиннадцать. Пусть приедут медики.
– Нет! – воскликнула девушка. – Я не поеду в больницу! Ни за что!
Док взял ее за руку.
– Твой ребенок может умереть, Сабра.
– Вы мне поможете.
– У меня ничего нет с собой.
– Все равно поможете, я знаю!
– Сабра, пожалуйста, послушайся его! – взмолилась Тайл. – Он знает, о чем говорит. Роды при ягодичном предлежании могут быть невероятно болезненными. Кроме того, они просто опасны для жизни и здоровья ребенка. Пожалуйста, уговори Ронни послушаться Дока. Разреши нам позвонить девять одиннадцать.
– Нет. – Сабра упрямо покачала головой. – Вы не понимаете. Мой отец поклялся, что ни я, ни Ронни не увидим нашего ребенка после рождения. Он отдаст его на усыновление.
– Сомневаюсь, что это…
Но Сабра не дала Тайл закончить.
– Он сказал, что этот ребенок значит для него не больше, чем щенок дворняжки, которого надо утопить. А если он что-то говорит, то и поступает соответствующе. Он заберет нашего малыша, и мы никогда его не увидим. И нам он не позволит быть вместе! – Она закрыла лицо руками и зарыдала.
– О господи! – пробормотала Глэдис. – Бедные ребятки.
Тайл посмотрела через плечо на остальных. Берн и Глэдис сидели, прижавшись друг к другу, одной рукой он обнимал ее за плечи. Оба печально смотрели на происходящее. Мексиканцы тихо разговаривали между собой, бросая по сторонам враждебные взгляды. Тайл от души надеялась, что они не затевают очередное нападение на Ронни. Кассирша Донна лежала на полу лицом вниз и приговаривала:
– Бедняжка, как же! Едва меня не прикончил…
Ронни наконец решился и обратился к Доку:
– Сабра хочет, чтобы ей помогли вы.
У Дока был такой вид, будто он собрался спорить, но затем, очевидно, передумал, вспомнив, что времени терять нельзя.
– Ладно. Пока нет другого выхода, я сделаю, что смогу. Но начать придется с внутреннего обследования.
– Вы хотите сказать, что…
– Да. Именно это я и хочу сказать. Я должен знать, насколько раскрылась матка. Найдите мне что- нибудь, чем можно было бы простерилизовать руки.
– У меня есть бактерицидные салфетки для рук, – сказала Тайл.
– Прекрасно. Спасибо.
Тайл сделала попытку встать, но Ронни остановил ее:
– Возьмите и немедленно возвращайтесь. Помните, я за вами наблюдаю.
Она вернулась туда, где бросила свою сумку, достала упаковку с салфетками, а затем попыталась привлечь внимание Верна, сделав вид, что держит у глаз видеокамеру. Сначала он ее не понимал, но Глэдис толкнула его локтем в бок и что-то прошептала. Он энергично кивнул и подбородком показал в сторону прилавка с журналами. Тайл вспомнила, что они там что-то разглядывали, когда началось ограбление.
Она вернулась и передала салфетки Доку.
– Нам не стоит что-нибудь под нее подложить?
– У нас в машине есть подкладки для кровати.
– Глэдис! – воскликнул Берн, шокированный этим признанием.
– Они подойдут идеально, – обрадовалась Тайл, вспомнив одноразовые подкладки, которые видела на кровати дяди Пита в доме для престарелых. Благодаря им персоналу не приходилось менять постельное
