– Мы уже это слышали от Кэллоуэя, – раздраженно сказала Тайл.
– Если Кэллоуэй решит, что я мертв…
– Мы его уверили, что вы живы, – сказал Ронни.
Агент презрительно фыркнул:
– С чего это ты решил, что он тебе поверит?
– Потому что я подтвердила его слова, – вмешалась Тайл.
К Ронни подошел Док:
– Мне нужна еще одна упаковка подгузников.
«Наверняка, они требуются не для ребенка, – подумала Тайл. – Кэтрин не может еще промочить столько подгузников». Ей хватило одного взгляда, чтобы понять, что они потребовались для Сабры. Кровотечение не прекращалось. Пожалуй, оно даже усилилось.
– Так, я могу взять еще одну упаковку подгузников?
– Что случилось? Что-то с ребенком?
– Девочка в порядке, но Сабра истекает кровью.
– О господи.
– Я могу взять подгузники? – повторил Док.
– Конечно, конечно… – рассеянно сказал Ронни.
– Ну и герой же ты, Дэвидсон! – презрительно заметил Кайн. – Пытаешься спасти собственную шкуру, рискуя жизнью своей девушки и ребенка. Разумеется, требуется большое мужество, чтобы позволить женщине истечь кровью и умереть.
– Жаль, что тот мекс не заклеил тебе пасть такой лентой, которую нельзя оторвать, – проворчала Донна. – Чего это ты язык распустил?
– Вот тут ты абсолютно права, Донна, – заметила Глэдис и, обращаясь к Кайну, добавила: – Как же вы могли сказать такое?
– Ладно, все замолчали, тихо! – приказал Ронни. Все сразу замолкли, кроме двух мексиканцев, которые продолжали шептаться.
Тайл принесла очередную упаковку подгузников, разорвала ее и подала один Доку, который сразу подложил его под Сабру.
– Почему вам эта мысль пришла в голову?
– Салфетки слишком быстро намокают. Эти подгузники лучше впитывают.
Они переговаривались вполголоса. Не хотели тревожить девушку или еще больше расстраивать Ронни, который не сводил глаз с настенных часов. Их длинная секундная стрелка, казалось, двигалась мучительно медленно.
Док присел около Сабры и взял ее за руку.
– Мне не нравится, что кровотечение никак не проходит, – пожаловалась девушка, взглянув на Тайл.
Тайл положила ей руку на плечо, чтобы успокоить.
– Впадать в панику еще рано. Док просто старается все предусмотреть. Он не хочет допустить, чтобы ситуация вышла из-под контроля.
– Совершенно верно. – Док наклонился поближе к Сабре и тихо сказал: – Пожалуйста, передумай насчет больницы.
– Нет.
– Прежде чем говорить «нет», пожалуйста, выслушай меня! – взмолился Док. – Я думаю не только о тебе и девочке, но и о Ронни. Чем скорее все это закончится, тем лучше для него.
Девушка подняла на него усталый взгляд.
– Мой отец его убьет.
– Да нет же! Если ты и Кэтрин будете в безопасности.
Ее глаза наполнились слезами.
– Вы не понимаете. Он только делает вид, что заботится о нашей безопасности. Вчера, когда мы сказали ему о ребенке, он пригрозил, что убьет его. Он сказал, что если бы мог, то вырезал бы из меня этого ребенка и придушил голыми руками. Теперь вы понимаете, как он ненавидит Ронни?
Тайл потеряла дар речи. Она ни разу не слышала хорошего слова о Расселле Денди, но то, что рассказала его дочь, потрясало. Как можно быть таким жестоким?
Губы Дока сжались в тонкую линию. Он помотал головой, как будто не мог поверить своим ушам.
– Вот такой человек мой папочка, – продолжила Сабра. – Он не выносит, когда ему возражают. Он никогда не простит нас, ведь мы выступили против него. Он запрячет Ронни в тюрьму на всю жизнь и сделает так, что я никогда снова не увижу свою дочку. Мне безразлично, как он поступит со мной. Если я не смогу быть с ними, мне все равно, что со мной случится.
Она склонила голову и прижалась щекой к новорожденной девочке. Персиковый пушок на ее головке осушил слезы матери.
