– Давай выкладывай. Если уж суждено получить по шее, то лучше быть к этому готовым.
Едва Кари закончила описание ресторанного инцидента, из уст Пинки полился поток грязной брани. Эта разгневанная речь позволила ей значительно расширить познания в сфере ненормативной лексики.
– И каким только местом ты думала! – проорал наконец ее непосредственный начальник. В подобных излияниях он действительно отличался непосредственностью.
Съежившись от страха, она жалко пролепетала:
– Ничего я не думала, я просто…
– Не нужно оправданий! Они понадобятся тебе через минуту, – прорычал Пинки подобно голодному льву. Всю оставшуюся дорогу до кабинета управляющего он за руку волок ее за собой.
Секретарша ввела их в святая святых телестанции и тут же неслышно выскользнула за дверь. За столом их ожидал не только управляющий. Вместе с ним сидели директор коммерческого отдела и президент компании. Выражение их лиц было одинаковым и не предвещало ничего хорошего.
– Присядьте, пожалуйста, – недобро проскрипел управляющий. – Сегодня один мой старый друг позвонил и рассказал мне такое, во что я с трудом мог поверить. Он передал те слова, которые вы, мисс Стюарт, сказали сегодня за обедом нашему окружному прокурору. Хотелось бы надеяться, что мой друг просто ослышался.
Облизнув сухие губы и бросив извиняющийся Взгляд в сторону Пинки, она выговорила:
– Он не ослышался.
Думая, что находится в своем закутке один, Пинки выдвинул нижний ящик письменного стола и вытащил оттуда заветную фляжку. Сделав большой глоток из горлышка, он крякнул и вытер рот тыльной стороной ладони. А когда поднял глаза, то увидел прямо перед собой Кари. Она стояла на пороге стеклянного кабинета. После десятичасового выпуска новостей в редакции не осталось ни одной живой души. За спиной Кари было темно и тихо.
– Не дай им погубить меня, Пинки. Сделай хоть что-нибудь.
Кабинет управляющего они покинули поодиночке и с тех пор не виделись. Вернувшись со второго этажа в редакцию, Пинки немедленно с головой ушел в решение очередной проблемы. Продюсеру утреннего выпуска не хватало материала на целых девяносто секунд, а потому пришлось в срочном порядке решать вопрос о том, каким репортажем залатать прореху: о беременной слонихе в зоопарке или о слепой преподавательнице машинописи.
Едва директор отдела новостей успевал затушить один пожар, как в разных местах вспыхивало сразу несколько новых. Что, впрочем, было неудивительно: без аврала не обходилась подготовка ни одной программы теленовостей. Однако, несмотря на все дерганья и метания, Пинки ни на минуту не забывал о Кари. Интересно, куда она пропала? И чем занята? Зализывает раны? Ну – понятно, все это время Кари плакала.
Пинки с готовностью протянул ей плоскую металлическую фляжку, но, мотнув головой, Кари обесси- ленно опустилась на стул у его стола. Сделав еще один глоток, он завинтил пробку и спрятал фляжку обратно в потайное место.
– Ты сама во всем виновата, Кари, – назидательно произнес Пинки, поудобнее устроившись в кресле. – Предупреждал я тебя, но ты и слушать не хотела.
– Если надо, я публично извинюсь перед ним.
– Это надо сделать в любом случае, но все равно они вряд ли передумают. Они сейчас тебя живьем слопать готовы. И совершенно правы. То, что ты наговорила этому красавцу, абсолютно непростительно.
– Согласна, я совершила ошибку. Каюсь, – всхлипнула она. – Но три месяца – не слишком ли круто? Ладно бы отстранили от работы на неделю. Ну хорошо, пусть на две. А тут – целых три месяца! Я же умру, Пинки! Сам знаешь, работа для меня – это все. Я уже потеряла мужа, ребенка. Работа – единственное, что у меня осталось.
Положив ладони на стол, она наклонилась и жалобно заглянула Пинки в глаза.
– Замолви за меня словечко, а? Ну что тебе стоит, Пинки! Расскажи им, что мне пришлось вытерпеть от этого человека…
– Нет.
Она отдернула руки от егй стола, словно от раскаленной плиты.
– Так ты не поможешь мне?
– На сей раз нет. Извини, девочка, не могу.
– Но почему?
С тяжелым вздохом Пинки закрыл лицо руками.
– Потому что знаю: тебе нужен отдых. Время, чтобы прийти в себя. Ты совсем не та, что была раньше, Кари. Давно уже не та.
Это было выше ее сил. Только что она получила выволочку на втором этаже, а теперь ей приходится выслушивать еще и нравоучения Пинки.
– Я справляюсь со своей работой! – запальчиво заявила Кари. – Наш рейтинг растет.
– Больше не растет. Помнишь, я говорил тебе, что уже устал от твоих наскоков на Макки? Так вот, я всего лишь немного опередил наших зрителей. Теперь устали и они. Наш рейтинг покатился вниз, и я не могу отделаться от ощущения, что в этом есть и твоя заслуга.
Кари была уязвлена, но знала: Пинки прав. Люди симпатизировали Хантеру. Свой пост он получил от жителей Денвера – за него проголосовало большинство горожан. И, беспрестанно атакуя его, она настраивала зрителей не столько против него, сколько против самой себя.
