– Ты останешься со мной?
– Да.
– Я люблю тебя.
– А я – тебя.
Их сердца бились в унисон. Через минуту Кари уже спала.
Когда при первых лучах солнца она проснулась, его уже не было, но место, на котором он пролежал с ней всю ночь, было еще теплым.
Внешне адвокат компании Даблью-би-ти-ви Напоминал Дэвида Нивена – с такими же изящными манерами и так же с иголочки одет, вплоть до свежей гвоздики в петлице. Появившись в то утро у двери ее камеры, он обаятельно улыбнулся:
– Доброе утро, миссис Стюарт. – Кари подумалось, что если бы у него была шляпа, он наверняка снял бы ее и с полупоклоном прижал к груди. – Вас отпускают.
Теперь, после ночи, проведенной вместе с Хантером, камера уже не казалась женщине такой зловещей, и все же, как только сержант Гопкинс отперла замок, арестантка выскочила наружу с быстротой резвой девочки.
– Благодарю вас, – выпалила она на одном дыхании. Адвокат взял ее под руку и повел по коридору, однако возле сержантского стола Кари остановилась. – Вы все еще хотите получить мой автограф?
Полицейская дама так и просияла:
– Я боялась снова беспокоить вас по этому поводу. Спасибо, что вспомнили.
Кари расписалась на чистом листе бумаги и протянула его женщине.
– У вас такие долгие дежурства? – спросила она.
– Сегодня у меня была двойная смена, – ответила та. – Меня попросил об этом мистер Макки – чтобы я присмотрела за вами.
Кари с благодарностью улыбнулась и вместе с адвокатом вышла из тюремного блока. Внизу ей предстояло получить вещи, отобранные у нее накануне. Вытряхнув из пакета свое имущество, она сверила его с полицейской описью и, рассовав по карманам, собралась выйти наружу.
– Минутку! – внезапно пророкотал за ее спиной знакомый голос. Обернувшись, Кари увидела лейтенанта Гарриса. – Мне нужно поговорить с вами, – рявкнул он, уставив ей в лицо толстый палец с обкусанным ногтем.
И снова страх холодной рукой схватил ее за горло. Неужели ей придется вернуться в камеру? Где же в таком случае Хантер?
– Мисс Стюарт выпущена под залог, – скрипучим голосом сообщил адвокат.
– Это касается только нас с ней, – воинственно ответил полицейский, величественно отмахнувшись от юриста. Его глаза, черные и блестящие, будто два жука, снова уставились на Кари. – Так вы идете или нет?
Это был явный вызов, а она – и это прекрасно знали Пинки с Хантером – в таких случаях никогда не шла на попятный.
– Конечно, – ответила Кари и, к величайшему неудовольствию адвоката, последовала за лейтенантом. Ей не оставалось ничего другого.
Они поднялись на один лестничный пролет, повернули направо, затем налево и оказались возле маленькой комнатушки. Открыв дверь, лейтенант пропустил ее вперед и едко бросил:
– Вот они, ваши друзья, не так ли?
Кари никогда не видела этой женщины – с добрыми глазами и серебристого цвета волосами, но сразу же узнала светлые вихры и помеченные оспинками щеки парня, стоявшего рядом с ней.
– Привет, – сказал Грейди Бертон. – Небось решили, что не смогли меня защитить?
Кари рассмеялась:
– Нет, но очень рада тебя видеть.
– А это, гм, миссис Пламмер, – представил Грейди свою спутницу. – Когда вчера вечером мы узнали, что вас из-за нас, гм, упекли за решетку, то собрались и решили прийти сюда сами.
– Вы проявили высочайшую сознательность, – ответила Кари, улыбнувшись обоим. – Вы поступили совершенно правильно. Разумеется, я ни за что не выдала бы вас, но все же вы должны были рассказать все, что знаете, полиции.
– Так мы и сделали, – проговорила миссис Пламмер.
– Поскольку они явились сюда сами, к вам претензий больше не имеется. Я снимаю с вас обвинение, – сказал лейтенант Гаррис и выжидательно уставился на Кари. Он полагал, что та станет благодарить его со слезами на глазах, но она ограничилась сухим кивком. Гаррис недовольно насупился. Ему удавалось запугать кого угодно, но эта дама, несмотря на все его усилия, оставалась невозмутимой и неприступной, как скала. Он снова помахал своим похожим на сосиску пальцем у нее перед носом: – С сегодняшнего дня советую вам не попадаться мне на глаза.
– Сделаю для этого все возможное, – ответила Кари с сарказмом, который, впрочем, не был замечен. Она поймала себя на мысли, что ошиблась, подумав поначалу, что этот коп очень любит чеснок за обедом. Оказывается, он предпочитает его за завтраком.
Через несколько минут они с адвокатом вышли на крыльцо. Яркий солнечный свет быстро избавил ее от не прекращавшегося тюремного озноба. Закрыв глаза, она глубоко вдыхала свежий утренний воздух, а подняв веки, обнаружила вокруг себя целую ораву репортеров, сгрудившихся на ступенях и направивших на
