Истолковав это как утвердительный ответ на его просьбу, Скотт стал горячо благодарить ее:
– Спасибо, Хейли, я так и знал, что ты согласишься. Вы с Фейт так хорошо ладите! Ей хорошо с тобой.
Каждое слово вонзалось в душу Хейли подобно кинжалу. Она-то хотела, чтобы хорошо с ней было Тайлеру! Но он не спросил, как ей спалось, не сказал, что ему тяжело уезжать от нее. Нет. Вместо этого он спросил, как идут дела в парке, и попросил ее стать нянькой его дочери. Черт бы его побрал!
– У меня, наверное, будет много дел, но я постараюсь выполнить вашу просьбу. У вас есть для меня еще какие-нибудь поручения? – спросила она сухим, официальным тоном. – Мне бы не хотелось, чтобы вы опоздали на самолет, да и сама я сейчас крайне занята.
– Хейли! – нежно позвал Тайлер. Два раза ему удавался этот прием, но на сей раз она осталась неприступной.
– Извините, мистер Скотт, мне кто-то звонит по другой линии, – сказала она и, швырнув трубку на рычаги, прокричала:
– Чтоб ты сгорел в аду!
Ей показалось, что стены начали сдвигаться и вот-вот раздавят ее. Необходимо срочно выбраться из этого проклятого офиса! Она выскочила в приемную и на бегу бросила Шарлин:
– Мне нужно кое-что проверить. Отвечай на телефонные звонки.
Не выбирая направления, Хейли бездумно брела по дорожкам парка. Для нее было важным лишь одно – двигаться.
Какая же она дура! Как могла не понять все с самого начала? В тот момент, когда Тайлер впервые стал оказывать ей знаки внимания – в присущей ему нахальной манере, – Хейли решила, что он хочет воспользоваться своим служебным положением, чтобы завести себе очередную любовницу. Неужели не понятно: такой человек, как Тайлер Скотт, не станет водить шашни с секретаршами и сотрудницами.
На самом деле ему было нужно совсем другое – постоянная нянька для дочери, на которую у него самого не хватало ни времени, ни душевного тепла. И вот, увидев проявления слабости со стороны Хейли, он сделал первый шаг к своей цели.
– Прошу прощения, – пробормотала она, протискиваясь по краю дорожки мимо парочки, внимательно изучавшей план парка «Серендипити».
– Девушка, вы здесь работаете? – окликнул ее мужчина. – Не подскажете, где тут «Дом с привидениями»? На карте его нет.
«Есть он на карте, болван ты пузатый!» – хотелось крикнуть Хейли, но вместо этого она ответила с кротостью и долготерпением монашенки:
– Вот он, сэр. – И указала место на карте, где этот аттракцион был четко и красочно обозначен. – Пройдете мимо кукольного театра и сразу же наткнетесь на него.
– О'кей, – хрюкнул мужчина и двинулся в указанном направлении. Жена как привязанная потащилась вслед за ним.
– Не за что, – с едва сдерживаемой ненавистью выдавила из себя Хейли. Бестолковость иных посетителей не переставала удивлять ее. Этот эпизод вновь вернул ее мысли к персоне Тайлера Скотта.
Если бы он обратился к Хейли по-человечески, рассказал бы, как его дочь тянется к ней, какие трудности испытывает, не будучи в силах смириться со смертью матери, она, Хейли, восприняла бы все это совершенно по-иному – с сочувствием и пониманием. Она первой предложила бы ему свою помощь и захотела бы видеться с Фейт как можно чаще, чтобы помочь девочке приспособиться к взрослой жизни, в которую та вступала. В конце концов, Хейли сама не знала, чем занять свое свободное время, да и к Фейт ее тянуло.
Однако Тайлер пошел другим – мерзким, циничным – путем. Он стал играть на ее душевных струнах, использовал присущее ей, как и любой другой женщине, стремление чувствовать себя привлекательной и… любимой. Он осыпал ее комплиментами, суть которых ей следовало распознать с самого начала. Ведь Хейли знала, что никогда не была красивой. Почему же она так охотно поверила Тайлеру, когда тот стал убеждать ее в обратном! Если бы ее тело сводило мужчин с ума, неужели она не узнала бы об этом задолго до встречи с ним? Какая же она дура!
Утренний воздух был сухим и холодным, и все же щеки Хейли горели при воспоминании о том, как бесстыдно она отвечала на его ласки, его сладкоречивые слова, его поцелуи. Он, должно быть, торжествовал по поводу этой стремительной победы! Значит, прошлой ночью он оставил Хейли не из-за того, что испытывал к ней уважение, во что ей страстно хотелось верить, а потому, что решил: она побеждена, она превратилась в податливую глину в его руках, она подвластна его воле и готова принимать его милости!
К черту ваши милости, мистер Скотт! Хейли шла, не разбирая дороги, но внезапно ее ноги словно вросли в асфальт. Она подняла глаза и увидела «Сайдуиндер». Здесь, на этом самом месте, она впервые встретилась со взглядом его серых глаз. Как же им удалось свести ее с ума, заставить ее вести себя настолько нелепо, что она уже не узнает саму себя?
Хейли вспомнила Скотта таким, каким увидела его здесь в самый первый раз, и поняла, что чувства, бурлившие в ее груди, лишь наполовину состояли из гнева. Вторую их половину составляло горькое разочарование. Он уже нравился Хейли. Более того, она была близка к тому, чтобы… полюбить его.
«Ну почему, Тайлер? – обратилась она к его образу, стоявшему перед ее мысленным взором. – Почему ты не смог полюбить меня за то, что я – такая, какая есть? Почему ты решил всего лишь использовать меня?»
Уныние и горечь тяжким жерновом навалились на ее плечи, и, развернувшись, Хейли медленно пошла к своему офису. Она не замечала золота, упавшего на листья деревьев, не замечала, что краски осени так выразительно высвечивали ее огненно-рыжие волосы и зеленые глаза, потемневшие от затопивших их слез. Хейли не замечала ни завистливых взглядов женщин, ни восхищенных взглядов, которые бросали мужчины на ее гордую осанку, широкие бедра, стройные ноги и высокую грудь. Сейчас, как, впрочем, и всегда, она была слепа и не видела обращенного к ней восхищения. В том внутреннем, невидимом для всех остальных, зеркале, которое существовало внутри нее с давних пор, по-прежнему отражалась нескладная девочка- подросток, какой она была много лет назад, – плоская, неуклюжая и… никому не нужная.
