Губернатор Адаме посмотрел сверху вниз на Скотта, который, хотя и не все понимал, внимательно следил за разговором. Присев на корточки, губернатор спросил:
– Скотт, ты когда-нибудь боялся индейцев?
Скорчив потешную гримаску, мальчик задумался.
– Немного, когда Эрни первый раз посадил меня в седло, но он говорил, что ни за что не даст мне упасть. А потом я испугался Джеронимо – он наклонял голову, как будто хотел забодать меня.
– Джеронимо – это козел, – пояснила Рэнди.
– Я и сейчас не люблю его, – признался Скотт.
– А мистер О'Тул когда-нибудь обижал тебя? Или угрожал?
Озадаченный вопросом. Скотт помотал головой.
– Нет, Ястреб не такой! – Он оглянулся через плечо и радостно помахал рукой застывшему индейцу. – Он не машет в ответ потому, что ему не нравится, когда машины стоят на траве и мнут ее. Он говорит, что люди часто портят землю. Вот почему индейцы добывают серебро так, чтобы ничего не испортить на земле.
Очевидно, услышанное впечатлило губернатора, но он задал Скотту еще один вопрос.
– Скажи, мистер О'Тул когда-нибудь обижал твою маму?
Прикрыв глаза от солнца ладошкой, Скотт взглянул на Рэнди.
– Нет. Но у него был нож…
– Нож?
– Вот этот. – Скотт вытащил нож из новых ножен. – Он дал мне нож и сказал, что, если он когда-нибудь обидит мою маму, я могу воткнуть этот нож ему в сердце. Только он ни разу не обидел маму. Он никогда бы этого не сделал – Ястреб сам говорил, что ножи нужны, чтобы свежевать зверей и потрошить птицу, но угрожать ими людям нельзя.
Мортон обернулся к Рэнди.
– Ты позволила моему сыну играть с ножом? Ты хочешь, чтобы он стал дикарем, как твой новый любовник? – язвительно осведомился он, махнув рукой в сторону Ястреба, и потянулся к ножу. – Немедленно отдай мне эту мерзость!
– Нет! – закричал Скотт и согнулся пополам, чтобы закрыть нож.
Рванувшись к нему, Мортон грубо схватил сына за руку.
Ястреб спрыгнул с каменного уступа и бросился вперед. Убранное оружие вновь оказалось в руках полицейских, прицелившихся в Ястреба.
– Не стрелять! – взревел губернатор, поднимая руки. Переждав напряженную минуту, он обратился к Рэнди:
– Миссис Прайс, вы оказали нам неоценимую помощь, прояснив это… – он помедлил и метнул в Мортона испепеляющий взгляд, —..отвратительное недоразумение. Но боюсь, мы не сумеем закрыть дело.
– Почему?
– Оно обошлось налогоплательщикам в кругленькую сумму.
– Это еще не значит, что арест мистера О'Тула необходим.
– Но публика потребует объяснений.
– Уверена, вы сумеете их дать, губернатор Адаме. Подумайте, какая вам представится возможность оказать поддержку индейцам – я уверена, вы сочувствуете им.
Губернатор проницательно уставился в лицо Рэнди, – Хорошо, я даю вам слово: я немедленно займусь расследованием махинации с рудником «Одинокая пума». А теперь позвольте отвезти вас и вашего сына в столицу в моем лимузине.
– Благодарю, губернатор, но мы не вернемся.
– Значит, мы остаемся здесь? – воскликнул Скотт. – Можно я скажу Донни? – Не дожидаясь разрешения, он вырвался из рук отца и вбежал в ворота.
Мортон открыл рот, но Адаме велел ему замолчать резким взмахом руки и снова повернулся к Рэнди.
– В таком случае не могли бы вы кое-что передать мистеру О'Тулу?
– С удовольствием.
– Скажите ему, что я распоряжусь устроить встречу с представителями межплеменного совета. Бюро по делам индейцев, а также с юристами из моего аппарата и нынешними владельцами рудника. Уверен, на этой встрече будет присутствовать и представитель налоговой полиции. Как только мы назначим время и место встречи, я свяжусь с ним. А пока предлагаю ему вернуться в поселок возле рудника «Одинокая пума».
Рэнди пожала ему руку:
– Большое вам спасибо, губернатор Адаме.
Она даже не взглянула на Мортона, проходя мимо, хотя слышала, как он бросил ей вслед грязное ругательство. Но ни брань, ни гнев Мортона больше не имели для нее значения. Она не сводила глаз с человека, который стоял за воротами. Ее сердце бешено стучало, но походка оставалась легкой и уверенной.
