– Я имела в виду, что не получила никакого наслаждения после этого.
– О, я понимаю. – В каждом слове Уорта сквозил сарказм. – Тебе не понравилось лежать всю ночь рядом со мной, прижимаясь попкой к моему паху и чувствуя мою руку на своей груди.
Син подняла к пылающим щекам холодные, влажные ладони. В памяти еще были живы воспоминания о той ночи, когда она несколько раз просыпалась, ощущая, как кончики его пальцев ласкают ее соски. Каждый раз при этом она блаженно мурлыкала, теснее прижимаясь к Уорту. Очень невежливо было с его стороны напоминать ей, с какой радостью она воспринимала его ласки.
– Но с наступлением утра я осознала, как безрассудно вела себя, – ответила Син резким тоном. – Я не перекладываю всю вину на тебя. Хотя у тебя гораздо больше опыта в… в…
– В плотских удовольствиях?
Слово «удовольствие» даже отдаленно не могло передать те чувства, которые испытала ее плоть. Испугавшись собственных крамольных мыслей, Син упрямо продолжила:
– Мы пали жертвами обстоятельств, климата и романтического очарования места. Вот и все. – И назидательным тоном добавила: – Я хочу просто забыть об этом.
– Хорошо.
– Вот и прекрасно.
– Мы забудем об этом.
– Отлично. Об этом я и хотела тебе сказать.
Син раскрыла американский журнал, который купила в аэропорту перед вылетом. К ее радости, Уорт откинул голову на спинку кресла и закрыл глаза. Так прошло несколько минут, Син делала вид, что поглощена чтением, а Уорт притворялся, что спит.
Наконец он повернул голову к Син.
– Син?
– Гм?
– Не думаю, что я смогу забыть.
Расстроенная его словами, Син вскинула ладонь ко лбу.
Уорт тихонько тронул ее за коленку.
– Это было чертовски здорово.
– Правда?
Этот вопрос вырвался у Син совершенно непроизвольно. Если бы она была откровенна сама с собой, то вынуждена была бы признать: злость ее обусловлена главным образом неуверенностью. Ведь Уорт переспал с десятками женщин, более молодыми, привлекательными и сексуальными, чем она. И теперь Син преследовала мысль о том, выдержала ли она сравнение с ними.
– Да, черт побери, все было просто великолепно. Потрясающе. – Умерив свой пыл, Уорт безучастно пожал плечами. – Во всяком случае, я так считаю. А, гм, а ты?
Не в силах смотреть на него, Син закрыла глаза и кивнула.
Если бы ее мысли не были так сильно заняты собственной персоной, то она обратила бы внимание и на неуверенность, прозвучавшую в голосе Уорта.
– Я понимаю, что ты можешь сравнить меня только с Тимом.
Закусив нижнюю губу, Син решительно покачала головой.
– Не вспоминай Тима.
– Мне понятны твои чувства, Син. – Уорт тяжело вздохнул. – Ты думаешь я такой бессердечный и не испытываю угрызений совести от того, что переспал с его женой?
– Вдовой.
– Вот именно! – воскликнул Уорт. – С его вдовой. Ты уже два года вдова. Но все то время, пока вы были женаты, у меня не появлялось ни единой похотливой мысли в отношении тебя. Я клянусь.
– Я это знаю.
– Так почему мне должно быть стыдно за прошлую ночь? – задал он риторический вопрос. – Я не думал о Тиме, когда сидел напротив тебя за столом, наблюдал, как меняется выражение твоего лица в свете свечей, страстно желал ощутить прикосновение твоих волос, хотел поцеловать твой рот, испачканный кремом десерта.
– Не надо, Уорт.
Не задумываясь над тем, что его слова причиняют страдания Син, Уорт понизил голос и продолжил:
– Син, когда твои губы разомкнулись под моими, когда я коснулся твоей груди, я думал только о тебе. Ни о Тиме, ни о ком-то еще. Ты была такой теплой и сладкой, что…
– Замолчи, прошу тебя.
– Я не смог остановиться и овладел бы тобой, даже если бы в этот момент в комнату вошел Тим.
Син зажала уши ладонями, но Уорт убрал ее руки, чтобы она могла слышать его слова.
– Нам следует изменить наше отношение к некоторым вещам, но стыдиться нам нечего.
