Поп ожидал нас в гараже, стоя возле древнего автомобиля.
– Подведите лейтенанта сюда, – спокойно приказал он, когда мы появились в дверном проеме.
Смена ситуации произошла так быстро, что, прежде чем я понял, что что-то не так, все уже закончилось.
Бруно издал пронзительный вопль от страха, и его револьвер со стуком упал на пол.
– Назад, к стене! – приказал жесткий голос. – Быстро!
Я обернулся и увидел высокого мужчину с жесткими чертами лица и с безотказным 'магнумом' в руке.
Я догадался, что это и есть Линдстром; рядом с ним стоял Зигмунд Джоунз. В его глазах, защищенных линзами очков, угадывался легкий интерес к развивающимся событиям.
Бруно и Себастьян плотно прижались спинами к стене и оба выглядели так, словно вот-вот умрут от страха, прежде чем что-то худшее с ними произойдет.
Задняя дверь автоколымаги неожиданно распахнулась, и из нее вышел третий человек. Он схватил Попа за руку и с силой толкнул к нам.
– Становись к стене вместе с остальными, – отрывисто-грубо приказал Линдстром и внимательно наблюдал за ним, пока он не встал рядом с Бруно.
– Я знал, что ты не перестанешь совать свой нос не в свои дела, Уилер, – послышался знакомый пасторский голос.
Человеком, только что вылезшим из машины, оказался Священник Джоунз. К счастью или нет, но теперь я окончательно удостоверился, что похищение Священника было специально подстроено.
– Сколько там денег, отец? – напряженно спросил Зигмунд.
– Крысы над ними постарались, – злился Священник. – Нам повезет, если хотя бы сотня уцелела.
– Один из них наверняка убил Эдди Морана, – мрачно предположил Линдстром.
– Они украли у меня триста пятьдесят тысяч. – Священник чуть не задохнулся, осознавая гнусность, с его точки зрения, чудовищного преступления. – А потом они убивают моего старого друга, которого я послал только взглянуть, что да как.
– Вы сможете поплакаться позже. Священник, – оборвал его Линдстром. – У нас есть сто тысяч – и проблема.
– Лейтенант, – тихо сказал Зигмунд.
– В чем проблема? – ощерился Священник. – Уилер – хороший коп, он все понял и пытался поймать их собственными силами. Они оказались в его руках – действительно хороший коп! Но в то же самое время он сам влип в их западню, – и вот четыре трупа, которые никому ни о чем не расскажут. Нам – сотня тысяч, которую мы поделим между собой, – И никаких проблем!
– Хорошая мысль, отец! – восхитился Зигмунд.
– Как в старые добрые времена, – с усмешкой ответил Священник.
– Я вспомнил, – спокойно сказал Линдстром. – Я захватил с собой кое-что специально для вас, Священник. Зигмунд, принеси, пожалуйста.
С минуту Зигмунд отсутствовал, а потом его высокая, худощавая фигура появилась в дверях. Он нес грузный, объемистый сверток. Священник взял у сына сверток, торопливо разорвал обертку и засиял от удовольствия.
– Эдди Моран был вашим старым другом, – доброжелательно заметил Линдстром, – я подумал, что, может, вы захотите отвести душу сами.
– Ты абсолютно правильно подумал. – У Священника от волнения заплетался язык; он почти с нежностью похлопал рукой по металлическому стволу облегченного пулемета.
– Вы что, серьезно? – Я изумленно пялил на него глаза. – Ведь не можете вы без суда и следствия убить…
– Закрой рот, Уилер! – рявкнул Священник. – До тебя очередь еще не дошла, эти трое на особом счету.
Один из них застрелил Эдди Морана.
Вдруг Бруно оторвался от стены и бросился к ним.
– Стоять! – завопил Священник и взял оружие на изготовку.
– Не стреляйте! Не стреляйте! – кричал Бруно. – Выслушайте меня, мистер Джоунз, не убивайте меня – вам нужен только тот, кто застрелил вашего друга, ведь так?
– Может быть! – сказал Священник. – И кто же он?
Бруно судорожно ткнул рукой в Себастьяна.
– Это он, мистер Джоунз! Он убил вашего друга!
Пулемет неожиданно ожил, выплевывая убийственную очередь. В гаражной стене, будто по волшебству, появилась линия дыр, и град пуль ровно прошил грудь Себастьяна. В следующую долю секунды его тело яростно дернулось и рухнуло на цементный пол. Линия из отверстий шла дальше по стене, где неподвижно стоял успокоившийся было Поп Ливви. Словно в припадке, он резко затрясся и свалился замертво.
– Вы попали в него, мистер Джоунз! – восторженно заорал Бруно. – Это он… – Его исступленный крик сменился воплем ужаса, когда снова заработал пулемет.
