— Он хочет показать, что гордится тобой, и не знает как. Он тебя любит. — Дункан не раз ей это повторял, но она ему не верила. Он об этом знал. Он и сам не до конца верил в свои слова.
Брат Диди погиб в автомобильной аварии за неделю до окончания школы. Диди была младше его на несколько лет и решила занять его место. Или хотя бы попытаться. Двадцать лет спустя родители Диди все еще оплакивали сына, а она по-прежнему старалась возместить им потерю и заслужить любовь, которую они изливали на ее умершего брата, их светловолосого сыночка.
Отец Диди был военным. Сразу после окончания колледжа она записалась в морскую пехоту. Но ее блестящий послужной список не произвел на отца никакого впечатления. Когда срок службы подошел к концу, она решила не возобновлять контракт и перешла в департамент полиции Сиэтла. Поднимаясь вверх по служебной лестнице, она в рекордно короткий срок получила звание детектива и перевелась в отдел насильственных преступлений.
У нее был природный талант к службе в полиции, и трудилась она с большим увлечением. Но Дункану иногда казалось, что выбор карьеры был для нее очередной попыткой доказать родителям, что она может выполнять сложную работу на равных с мужчинами, даже лучше их. Наравне или даже лучше, чем это делал бы Стивен.
Она блестяще умела наметить цель и ее добиваться. Но стремление к совершенству, превратив Диди в хорошего полицейского, всегда заставляло ее быть недовольной собой. Как бы хорошо она ни выполнила задание, ей всегда казалось, что она может лучше. Работа поглотила всю ее жизнь. У нее было мало друзей, она почти никуда не ходила. Она крайне иронично относилась к самой идее романтических отношений. По ее словам, они бы не стоили затраченных усилий, а если бы и стоили, все равно оказались бы несовместимы с карьерой.
Дункан не раз говорил, что она обедняет свою жизнь, и призывал сделать ее гармоничнее. Но одержимость уговорами не победишь. Если у человека есть навязчивая идея, она начинает управлять его жизнью, решениями и в конце концов может привести к трагедии.
На этой мысли он словно споткнулся. О чьих навязчивых идеях он рассуждал? Диди или своих собственных? Савич уже почти стал его навязчивой идеей. А теперь и Элиза Лэрд.
— Дункан?
Диди нарушила его тревожную задумчивость.
— А?
— Предлагаю обсудить роман Элизы Лэрд с Коулманом Гриэром.
— Их страстную, прекрасную любовь, — вспомнила она строчку из песни Элвиса.
— А ты, оказывается, поклонница бейсбола.
— А то!
— Хороший игрок в бейсбол.
— Хороший? Да это был король бейсбола, Дункан. Все три сезона, что он провел в «Атланта Брэйвз».
— Я в курсе. Даже лучше тебя, — прибавил он, удивляясь, почему внезапно ему опротивел весь свет и в особенности Диди. Может, потому, что она считала Коулмана Гриэра страстным-прекрасным любовником и Элиза наверняка была того же мнения?
— Что ты думаешь об их связи? — спросила Диди. Пытаясь увильнуть от ответа, Дункан знаком попросил официантку налить ему еще кофе. Со стола забрали пустые тарелки, чашку наполнили свежим кофе, а он все медлил с ответом.
— Нет доказательств, что это была именно связь. — Говоря это, он знал, что реакция Диди будет бурной. Так и случилось.
— О, пожалуйста! Скажи об этом кому-нибудь другому. Женщина тайком встречается с Коулманом Гриэром, и ты веришь, что ничем предосудительным они не занимаются? Что им еще делать вместе?
Никакой подходящей альтернативы он выдумать не смог.
— Тогда послушай, что я тебе скажу, — начала она.
— Я был уверен, ты своих мыслей скрывать не станешь.
— Я думаю, миссис Лэрд запросто могла соврать, когда сказала, что впервые слышит имя Мейера Наполи. Нет, позволь мне договорить, — прибавила она, когда он уже был готов возразить. — И пустилась на эту невинную хитрость она ради нас и ради мужа. Я считаю, она вычислила Наполи, когда он за ней следил. Поняла, кто его нанял. И застала Наполи врасплох.
— Диди, ты сегодня превзошла саму себя. Насочиняла версий, при этом ни для одной из них нет доказательств. Зеро. Ноль.
— Выслушай меня.
Он пожал плечами и махнул рукой, чтобы она продолжала.
— Она встречается с Наполи, у которого, как известно, совесть отсутствует напрочь. Платит ему больше, чем обещано мужем. Он возвращается к Като с пустыми руками… Что? — спросила она, когда Дункан покачал головой.
— Не забывай, что, по словам Лэрда, у Наполи были доказательства измены, судья сам не захотел на них взглянуть.
Она помолчала, потом сказала:
— Ладно, значит, Наполи мог прийти к ней уже после этого. Когда судья от него отказался. Показывает ей фото, видеозапись, любое доказательство измены. Объясняет, что, даже если ее мужу все равно, эти материалы могут заинтересовать других. Прессу, например. Коулман Гриэр замешан в скандале и прочее. Шантажирует ее. Наполи на такое очень даже способен.
— Наполи-то способен. А при чем здесь Гэри Рэй Троттер?
— Курьер.
— Она застрелила курьера?
— Ну да.
Остаток вчерашнего дня, после разговора с судьей, мысли Дункана крутились вокруг такого же сценария. Но ему не хотелось в этом признаваться. Като Лэрд встречался с Мейером Наполи не только в зале суда, но соврал об этом. Элиза могла соврать с такой же легкостью и даже с большей убедительностью.
— В твоей версии есть смысл, — сказал он. — Но раз уж мы подошли к делу творчески и начали играть в «угадайки»…
Диди скорчила ему рожу.
— Посмотрим на дело с другой стороны. Допустим, Наполи шантажирует судью. У него есть записи его жены с любовником, знаменитым бейсболистом. Судья, может, и не хочет знать сальных подробностей, а вот публика от этого не откажется.
— Чтобы избежать огласки, судья платит Наполи, и тот обещает держать измену жены в секрете, — продолжила его мысль Диди.
— Именно. Его честь хочет усидеть на двух стульях. Ему не нужно, чтобы другие узнали об измене жены, а сама жена о том, что ему все известно. — Он закрыл глаза, пытаясь лучше сконцентрироваться.
— Ну? — прервала Диди молчание.
От придуманной им версии оставалось каких-нибудь полшага до того, чтобы поверить истории Элизы. Только пересказывать ее Диди надо осторожно.
— Что, если…
— Ну? — не отставала Диди.
— Что, если судья Лэрд вовсе не так великодушен, каким хотел показаться? Если история не дает ему покоя? Червоточина в браке, в его любви к жене, в его душе и достоинстве?
Диди сморщила лоб.
— Тогда он гениальный актер. Со стороны кажется, он готов у нее землю под ногами целовать.
— Это просто игра в «угадайки», — раздраженно сказал Дункан.
— Ладно. Валяй дальше.
— В ночь убийства он удерживает ее в постели, не дает включить сигнализацию.
