– Он, гм, ему лучше. Часто просыпается. Говорит связно. Немного попил спрайта. – Она поставила стаканчик на столик у кровати. Почему-то ей стало неловко. – Сейчас он спит.
– Мне можно войти?
– Конечно.
– Я бы не хотела его беспокоить.
– Вряд ли вам это удастся. Он спит крепко.
Грейс Уэсли была миловидной и стройной женщиной. Волосы она забирала назад в пучок, что очень ей шло, поскольку природа наградила ее высокими скулами и изящными чертами лица. Миндалевидные глаза свидетельствовали об уме и целостности характера. Двигалась она тихо и мягко. Ренни еще раньше заметила, что легкое прикосновение Грейс сразу же успокаивает ее огромного мужа.
Грейс подошла к кровати и несколько минут смотрела на Вика.
– Мне трудно поверить, что это он, – сказала Грейс, улыбаясь. – Я никогда не видела его неподвижным. Он не сидит спокойно больше чем несколько секунд, постоянно в движении.
– Я это тоже заметила.
Грейс повернулась и с интересом взглянула на нее.
– Разумеется, я плохо его знаю, – заторопилась Ренни. – Можно сказать, совсем не знаю.
– Вик учился в предпоследнем классе средней школы, когда Орен, мой муж…
Ренни кивнула.
– Когда Орен и брат Вика Джо поступили в полицейскую академию. Мы очень подружились с Джо. Он пригласил нас на школьный баскетбольный матч «посмотреть на моего младшего братишку», как он сказал. – Грейс тихо рассмеялась. – Вик непрерывно зарабатывал фолы.
– Он так агрессивен? – спросила Ренни.
– У него горячая голова. Он легко заводится. Но обычно так же быстро остывает и извиняется, если есть за что.
Они немного помолчали, потом Ренни сказала:
– Я ничего не знала про его брата, до того как меня спросил о нем репортер.
– Джо умер три года назад. Мы до сих пор не можем это пережить. Особенно Вик. Он считал, что Джо всегда прав, он очень его любил.
Зашла сестра, чтобы переставить капельницу. Они замолчали, ожидая, когда она уйдет.
– Я так поняла, что Джо… – осторожно начала Ренни.
– Убили, – прямо сказала Грейс.
В один миг все встало на свои места.
– Лозадо, – уверенно произнесла Ренни.
– Совершенно верно, Лозадо.
– Как ему удалось уйти от наказания?
– Его даже не обвинили.
– Почему?
Грейс поколебалась, потом подошла поближе к Ренни и тихо произнесла:
– Доктор Ньютон, я спросила моего мужа сегодня утром, что между вами происходит. Что-то не так, я это почувствовала.
– Две недели назад я была членом жюри, которое оправдало Лозадо.
– Об этом Орен сказал.
– Так из-за этого ваш муж и относится ко мне плохо. Особенно сейчас. Лозадо убил его друга и теперь покушался на другого. – Ренни посмотрела на Вика. – Если бы жюри приняло другое решение, на Вика бы никто не напал, и та молодая женщина, которую вчера убили, тоже осталась бы жива.
– Могу я задать вам вопрос? – тихо спросила Грейс. Когда Ренни повернулась к ней, она сказала: – Если бы вам пришлось делать это снова, проголосовали бы вы за оправдание Лозадо?
– На основании того, что я знала тогда, или того, что я знаю сейчас?
– Того, что вы знали тогда.
Ренни задумалась так же, как и перед тем голосованием.
– На основании того, что я тогда знала, и инструкций судьи я была бы вынуждена снова проголосовать за оправдание.
– Тогда ваша совесть чиста, доктор Ньютон. Вы не должны считать себя виноватой в том, что Лозадо напал на Вика.
– Скажите это вашему мужу, – печально заметила Ренни.
– Я уже сказала.
Ренни удивилась. Грейс мягко улыбнулась и сжала руку Ренни.
