– Они углубились в свое мужское занятие, и я не хотела прерывать их.
Кэти лукаво взглянула на нее, дав понять, что ее не проведешь, и подтолкнула Джейд к гостиной, где на кофейном столике была разложена шахматная доска.
– Диллон, если ты хочешь, там еще остался персиковый кобблер.[6]
– Спасибо, Кэти, я больше не хочу. Ужин был превосходен.
– И тебе спасибо.
– Мама, Диллон сказал, что, может быть, осенью мы съездим в Клемсон на футбольный матч.
– Там будет видно.
Грэм собирался было потребовать от нее более твердого обещания, когда в дверь позвонили.
– Я открою. – Грэм вскочил на ноги. – Это один из моих приятелей принес мне новый картридж к «Нинтендо». Если хочешь, я научу тебя играть.
Диллон иронично изобразил подобие улыбки.
– От того, что я не умею играть в «Юного Икара», я чувствую себя старым и очень глупым.
– Не глупее, чем я, – ответила Джейд с мягкой улыбкой. – Я все еще не овладела искусством управлять этой игрушкой.
Глаза Диллона озорно блеснули.
Джейд услышала, как Грэм крикнул от входной двери:
– Ма-ам! Это снова та тетенька!
Джейд шагнула к холлу, но тут же остановилась: в гостиную вошли Грэм и Донна Ди.
– Мам, она уже приходила однажды, спрашивала тебя.
Донна Ди быстро взглянула на Диллона, потом перевела взгляд на Джейд.
– Должно быть, мне следовало сначала позвонить. Но… можно тебя на минутку?
Джейд четко расставила все по местам во время их последнего разговора. Она не желала повторять спектакль, особенно в присутствии Кэти, Грэма и своего гостя.
– Выйдем на веранду.
Когда они остались одни, Джейд обернулась к Донне Ди и сказала:
– Тебе надо было позвонить. Я бы предупредила, чтобы ты не тратила зря время, являясь сюда.
Донна Ди отбросила все претензии на приличия.
– Не будь такой со мной, Джейд. Я читала, что написали о тебе в воскресном приложении на прошлой неделе. Ты теперь такая важная птица. Гаррисон так лихо расписала тебя. Словно ты самая большая шишка, которая вышла из этих краев. Меня бы даже на аркане не смогли бы притащить к твоей двери, если бы ты не была моей последней надеждой.
– В чем?
– Хатч. Ему стало хуже. Он в критическом состоянии. Бели в течение нескольких дней не отыщется донор, который пожертвует ему свою почку, он умрет.
Джейд опустила взгляд на окрашенные доски пола.
– Сожалею, Донна Ди, но я не могу помочь тебе.
– Можешь! Грэм для него последняя надежда!
– Ты этого не можешь знать. – Джейд постаралась не повышать голос, но в нем уже слышался гнев. – Я возмущена твоей попыткой возложить всю ответственность за жизнь Хатча на плечи моего сына.
– Не на его – на твои. Как можешь ты позволить человеку умереть и ничего не сделать, чтобы помочь ему?
– Не просто человеку. Человеку, который изнасиловал меня. Если бы Хатч горел в огне, я окатила бы его водой. Но ты просишь гораздо большего. Я даже не позволю Грэму пройти необходимое обследование.
Она решительно покачала головой.
– Нет. Категорически нет.
– Даже если Хатч отец Грэма?
– Ш-ш… Он может услышать. Говори тише.
– А что ты собираешься рассказать сыну, когда он захочет узнать о своем отце? Или ты собираешься сообщить ему, что ты из мстительности позволила его отцу умереть?
– Ради Бога, тише!
– Ради тебя, ты это хотела сказать? Ты не хочешь, чтобы Грэм знал, что ты не лучше убийцы. Ты думаешь, он будет любить тебя, если когда-нибудь выяснит, что ты позволила его отцу умереть и пальцем не шевельнула, чтобы помочь ему?
– Из-за чего весь этот шум?
Джейд резко обернулась. Диллон смотрел на них сквозь стеклянную дверь.
