– Хотите сейчас пригласить своего адвоката? Я с удовольствием подожду.
– Мне не нужен адвокат.
– Тогда я продолжу. Ангус попросил вас оказать ему услугу. За это вы тоже попросили его об одолжении.
– Джуниор Минтон женился на моей дочери, потому что любил ее.
– А вот этому я никак не могу поверить, судья Уоллес, поскольку он сам сказал мне, что сделал моей матери предложение в тот вечер, когда ее убили.
– Не нахожу объяснений его непостоянству.
– Зато я нахожу. Джуниор был взяткой вам за приговор Придурку Баду.
– Но и районный прокурор…
– В тот момент он находился в отпуске в Канаде. Это подтвердила утром его вдова. А его помощник получил достаточно улик, чтобы обвинить в убийстве уже Бада Хикса.
– Суд присяжных тоже осудил бы его.
– Не думаю, но что теперь об этом говорить. Вы позаботились о том, чтобы до суда присяжных дело не дошло. – Она глубоко вздохнула. – Кого прикрывал Ангус – себя, Джуниора или Рида?
– Никого.
– Но он ведь вам сказал, когда звонил в то утро?
– Не звонил он.
– Звонил. Как только арестовали Хикса, так и позвонил. Что сказал вам Ангус?
– Ничего он мне не говорил. Я вообще с ним не разговаривал.
Она встала со стула и оперлась руками на стол.
– Наверняка он сказал: «Послушай, Джо, я попал в переплет». Или: «Джуниор хватил тут через край». Или: «Помоги выпутать Рида. Ведь он мне как сын». Так оно и было, правда?
– Нет, вовсе нет.
– Вы, возможно, возразили, что не в силах ничего сделать. Может, попросили дать вам время подумать. Ангус, добрый малый, дал вам, конечно, несколько часов на размышление. И вот тогда вы заявили, что окажете ему эту маленькую услугу в обмен на брак между Стейси и Джуниором.
– Я не позволю вам…
– Может быть, вы даже обсудили этот вопрос с ней и миссис Уоллес.
– Вы клевещете на…
– Так, может, сама Стейси предложила условия сделки?
– Стейси понятия об этом не имела!
Он вскочил с кресла и, приблизившись к Алекс, прокричал эти слова ей в лицо. Когда до него дошло, в чем он признался, он заморгал, облизнул губы и повернулся к ней спиной. Его пальцы нервно забегали по медным шляпкам гвоздей, которыми было обито кожаное кресло. Это был подарок его дочери, его единственного ребенка.
– Вы знали, что Стейси безумно любит Джуниора Минтона.
– Да, – тихо сказал он. – Я знал, что она любит его сильнее, чем он того заслуживает.
– И что ее любовь безответна.
– Да.
– И что Джуниор спал с ней, когда ему только вздумается. Вы решили спасти ее репутацию, выдав как можно скорее замуж, пока она случайно не забеременеет.
Судья ссутулил плечи и ответил тихо и горестно:
– Да.
Алекс закрыла глаза и неслышно перевела дух. Внутреннее напряжение схлынуло с нее, как волна откатывает от берега.
– Судья Уоллес, кто убил мою мать? Когда Ангус просил вас засудить Бада Хикса, кого он защищал? Судья посмотрел ей в глаза.
– Я не знаю. Бог свидетель, это правда. Клянусь всей моей жизнью.
Она поверила ему и прямо об этом сказала. Стараясь не шуметь, собрала свои вещи. Когда она была уже у двери, он тихо окликнул ее.
– Да?
– Если дело когда-либо дойдет до суда, будете ли вы настаивать, чтобы все это прозвучало в суде?
– Боюсь, что да. Очень сожалею.
– Стейси. – Он откашлялся. – Я не лгал, говоря, что она не знала о моем уговоре с Ангусом.
– Очень сожалею, – повторила Алекс. Он уныло кивнул. Она вышла в приемную, закрыв за собой дверь. Секретарша бросила на нее возмущенный взгляд, пожалуй, вполне заслуженный. Ведь она таки вынудила судью сказать правду. Это было необходимо, но оставило у нее тяжелый осадок.
