— Это произошло… случайно.
— Вряд ли. Мой дружок точно знает, когда можно, а когда нет.
Барри закусила губу, чтобы не сорваться и не разрыдаться.
— Пожалуйста, мистер Бондюрант! Я стараюсь спасти то, что еще осталось от моей профессиональной чести.
— Я и не знал, что она у вас есть. Она посмотрела ему в глаза.
— Неужели я выгляжу так, словно пришла в ваш дом с мыслью соблазнить вас? Он взглянул на ее одежду.
— Не похоже. Но когда дело дошло до постели, я не услышал ни слова против.
Она покраснела, вспомнив о том, как сладострастно кричала, занимаясь любовью.
— Я приехала сюда только для того, чтобы кое-что спросить о Мерритах.
— Ну сколько раз я должен повторять! Я ничего не скажу.
— Даже не опровергнете ту ложь, что была опубликована в бульварных газетах?
— Да, это ложь.
— У вас не было романа с Ванессой Меррит?
— Не ваше дело, черт подери!
— Это вы сделали ее такой несчастной?
— Если она такая несчастная, то только потому, что у нее умер ребенок.
— Вы уверены?..
— Уверен ли я?!
— Вы уверены, что он умер? Или же Роберт Растон Меррит был убит?
Глава 11
Грэй отвернулся от нее, беззвучно выругавшись. Такие, как она, вцепляются прямо в глотку. Она брала интервью с таким напором, словно закручивала гайки.
Уже перед тем, как разбудить, он узнал в ней репортера, с которой Ванесса общалась в студии несколько недель назад. Видимо, она не получила от этого интервью всего, чего хотела. Он нисколько не сомневался, что она или кто-то такой же обязательно появится и заново начнет поливать его грязью. Неделями он копил злость против неизбежного вторжения.
Поэтому он не чувствовал никакой вины за происшедшее. Он хотел переспать с ней, был груб, но она поддалась его желанию. При такой постановке вопроса обязательно что-нибудь да получится.
На самом деле соблазнение не было ее первоначальным планом. Длинная юбка, свитер и ботинки вряд ли способствуют сексуальным фантазиям. Глаза ее еще были припухшими ото сна, ресницы «потекли», губная помада давно сошла с губ, а волосы сбились в колтун, Но голос! Какой голос! Ее голос навевал жаркие мечты, и не столько обещал потрясающий секс, сколько сам являлся наслаждением.
Но она сильно ошибается, надеясь, что происшедшее ослабит его позицию. Сейчас он ненавидел ее еще больше, чем раньше. Презренная!
Выпив кофе, Грэй потянулся к кастрюле со сковородой и поставил их на газовую плиту. Затем взял из шкафчика банку соуса чили, открыл ее, выгреб содержимое на сковороду и разбил в чашку несколько яиц. Взбив яйца, налил себе еще чашечку кофе и стал медленно потягивать, пока разогревался чили.
— Можно мне? — Она протянула пустую кружку.
— Действуйте. Вы же сами приготовили кофе. И я не хочу отвечать за то, что вы уснете за рулем на обратном пути.
Он вдруг заметил, что она едва обхватила огромную кружку очень маленькими ладошками. Почувствовав его взгляд, она подняла на него глаза.
— Прошу прощения за то, что вас ударила. Я в жизни никого не била. Вы жуткий провокатор, мистер Бондюрант!
— Не вы первая это говорите. — Он помешал чили. — Как вы меня отыскали?
— Через своих людей в Вашингтоне. Не бойтесь, я была осторожной.
— Я никогда не боюсь, мисс Трэвис. Вы мисс? Или вы только что изменили мужу?
Это замечание куда сильнее, чем само происшедшее и предыдущие оскорбления, вывело ее из себя. Глаза девушки вспыхнули гневом.
— Нет, я никому не изменяла. Где уж мне тягаться с вами!
Грэй повернулся к плите, положил в кастрюлю ложку масла и включил горелку. Пока масло таяло, он раздумывал, как избавиться от назойливой журналистки, не выдворяя ее силой. Он вспомнил дюжину способов, как, не напрягаясь, убить человека быстро, бесшумно и безболезненно. Но одна только мысль о том, чтобы физически расправиться с женщиной, вызывала у него тошноту.
— У вас красивое поместье, — заметила Барри, выводя его из раздумий.
— Спасибо.
— Сколько акров?
— Около пятидесяти.
— Вы здесь один?
— Был до сегодняшнего утра.
— Вы наверняка знаете, что поблизости есть городок под названием Бондюрант. Является ли…
— Нет, это совпадение.
— Есть ли у вас скот, кроме тех лошадей, что в загоне?
— Да, я держу небольшое стадо быков.
— Так вот откуда мясо в вашем морозильнике! Грэй недоуменно уставился на девушку.
— Я всего лишь слазила за льдом для воды, — заявила она, вызывающе выпятив подбородок.
— Что вы еще тут вынюхали?
— Я ничего не вынюхивала.
Грэй опять отвернулся, размазал растаявшее масло по дну кастрюли, потом вылил яйца. Заложив в тостер два кусочка хлеба, взял из шкафчика тарелку и стал мешать яйца. Наконец выложил яичницу на тарелку, вылил на нее шипящий и пузырящийся чили, посыпал изрядным количеством табаско. Как по команде выпрыгнули тосты. Прихватив оба куска и вилку, Грэй поставил блюдо на стол и сел на стул, широко расставив ноги.
Краем глаза он наблюдал за Барри. Девушка расположилась напротив. Перестав обращать на нее внимание, он с наслаждением поглощал пищу. Лишь проглотив и отхлебнув кофе, он спросил:
— Голодна?
— Похоже.
— Хочешь?
Она с сомнением посмотрела на его тарелку.
— Не знаю.
Грэй пожал плечами.
— Еда на плите.
Барри вышла из-за стола и через несколько мгновений вернулась с маленькой порцией завтрака. Он наблюдал, как она осторожно попробовала яичницу, пожевала, проглотила и принялась за еду.
— Здесь очень глухой уголок, — заметила Барри. — Вам не бывает одиноко?
— Нет.
— Скучно?
— Никогда.
— Перед вашим, э-э, уединением вы вели жизнь, полную приключений. Вы не скучаете по развлечениям Вашингтона?
— Если бы скучал, то вернулся бы.
— Как вы проводите время?
— Так, как мне нравится.
— Чем зарабатываете на жизнь?
— Это нескромный вопрос.
— Ничего страшного! Вы же все равно считаете всех репортеров продажными. Итак? — Она вопросительно приподняла брови.
