— Лидия, — прошептал он нежно и снова заключил ее в объятия. В этот момент его позвали. Выругавшись и недовольно поправив застежку брюк, он подобрал шляпу и вылез наружу.
За завтраком Росс рассказал ей, что его попросили быть провожатым до места, которое они со Скаутом выбрали для новой стоянки. Лидия подумала, что скорее всего его попросили об этом из-за его ловкости в обращении с оружием. Весь караван был все еще взбудоражен убийством Люка. Она гордилась тем, что Россу доверили защищать других от опасности, и в то же время очень боялась, как бы с ним чего не случилось.
— Тебе не трудно будет управлять сегодня повозкой? — спросил он, сидя на одной из своих кобыл, которая била копытами и рвалась с места.
— Нет, — ответила Лидия с улыбкой, сидя на козлах фургона. — Я пригласила Анабет ехать со мной. Я подумала, что, может, это немного отвлечет ее от мыслей о Люке.
Он кивнул.
— Я попробовал поговорить с Буббой, когда ходил в загон сегодня утром. О Люке он говорить не хочет.
Он посмотрел в сторону первого фургона, который начал движение.
— Мне нужно ехать.
— Увидимся на закате.
Он понял, что она хотела этим сказать. Его сердце подпрыгнуло в груди. Он послал ей долгий, нежный взгляд, затем надвинул шляпу и поскакал, поднимая облако пыли.
Она видела его много раз до того, как солнце начало садиться. Под разными предлогами он то и дело появлялся в конце каравана, только чтобы бросить на нее взгляд. Люди говорили друг другу: как добросовестно этот мистер Коулмэн выполняет свою работу, какой он бдительный. Они чувствовали себя в безопасности, зная, что их охраняет человек с большим военным опытом — где еще он мог научиться так здорово владеть оружием? Росс и представить себе не мог, до какой степени возросло их доверие к нему.
Вечером он поспешил закончить свои дела, быстро, но тщательно вымылся, мурлыкая под нос. Когда он вошел в фургон за сменой одежды, он заметил, что Лидия чисто вымела внутри и переставила вещи так, что стало как-то уютней…
На полу была расстелена только одна постель. Она сдвинула оба матраса, хорошенько взбила и аккуратно подогнула края. На дубовой крышке комода в стакане с водой стоял букет полевых цветов.
Они оба немного нервничали во время ужина, затем она поспешно убрала со стола. Ли искупали и накормили, чтобы он поскорее уснул.
Они допивали последнюю чашечку кофе, ожидая захода солнца, чтобы можно было забраться в фургон, когда к ним подошел мистер Грейсон.
— Добрый вечер, мистер Коулмэн.
— Добрый вечер, мистер Грейсон.
Грейсон порадовался тому, как мало эта молодая женщина напоминает то грязное создание, которое Ма несколько недель назад привела в фургон Коулмэна. Такая стала хорошенькая, хотя волосы у нее немного слишком пушистые, а глаза чуть-чуть слишком выразительные. И цвет лица такой, что ни одного мужчину не оставит равнодушным. Как и ее фигура. Он с трудом оторвал от нее взгляд, чтобы поговорить с ее мужем.
— Росс, мне страшно неудобно просить вас, но не могли бы вы патрулировать лагерь сегодня ночью?
— Патрулировать? — эхом отозвался Росс. Он собирался лечь в постель с Лидией, как только стемнеет, и это не будет неприлично.
Грейсон покашливал и переминался с ноги на ногу.
— Ну да. Люди собрались и решили, что будут чувствовать себя в безопасности, если человек с такой сноровкой, как вы… будет охранять нас. Они предлагают сменять друг друга, но я боюсь, что, если сделать так, один из них может по ошибке убить другого. Все еще ужасно напуганы убийством Люка Лэнгстона. Вы никак не можете, Росс?
Ему дьявольски не хотелось. Но разве он мог сказать «нет»?
— Ладно. Только одну ночь.
Грейсон прокашлялся:
— Они вообще-то рассчитывали хотя бы на неделю. Они предложили заплатить вам за это, — поспешил он добавить.
Проклятье сорвалось со сжавшихся губ Росса. Грейсон бросил растерянный взгляд на Лидию.
— Значит, они рассчитывают, что я могу не спать ночь, а затем ехать верхом весь день?
— Не всю ночь. Кто-нибудь сменит вас после полуночи, и вы сможете поспать несколько часов.
Но не с женой, подумал Росс.
— Пожалуйста, Росс. Только пока мы выберемся из этой местности и нервы у людей немного успокоятся.
Россу ничего не оставалось, как согласиться. Какое объяснение мог он привести для отказа? Только неправду.
Дни проходили. Караван двигался через южный Арканзас. Все потихоньку стали успокаиваться по мере того, как расстояние от места гибели Люка увеличивалось. Все, кроме Росса, который становился все раздраженнее день ото дня. Люди стали избегать его. На всех он бросал сердитый взгляд зеленых глаз, сузившихся от усталости и напряжения.
К концу шестого дня терпению Росса пришел конец. Едва управившись с лошадьми, он зашагал к своему фургону и откинул парусину. Ничего не подозревающая Лидия стирала белье в тазу. Ее волосы были заколоты. Несколько непослушных прядей выбились и упали на шею и мокрые от стирки плечи. От неожиданности она уронила белье, и оно шлепнулось обратно в таз. Она выпрямилась. Расстегнутая сорочка едва прикрывала ей грудь, выглядывавшую из выреза, как две половинки Луны.
Не говоря ни слова, Росс провел взглядом от ее шеи, где пульсировала жилка, вниз, к желобку между грудями, и дальше по животу. Некоторое время он молча смотрел на нее, затем повернулся и решительно направился через весь лагерь к фургону мистера Грейсона.
— Я хочу поговорить с вами, — почти зарычал он.
— Конечно, Росс, — сказал мистер Грейсон, уводя Росса в сторону, чтобы миссис Грейсон случайно не услышала какого-нибудь неподходящего слова, которое может вырваться у этого молодого человека.
Росс был не мастер говорить речи. Ему хотелось сказать: «Послушай, Грейсон, я дошел до точки. Мне необходимо переспать с женой, если, конечно, вы и все остальные в этом проклятом караване не против». Но он уже не был распущенным юнцом и не мог так разговаривать со старшими. Он старался контролировать себя и сказал сдержанно:
— Хватит с меня, понятно? Больше ни одной ночи без моей… семьи. У меня всю неделю не было времени даже пописать. — Все-таки оговорился. — Я устал. Лишние деньги — это хорошо, но… — Он учащенно задышал, вспоминая пахнущие чистотой плечи Лидии. — Я больше не работаю.
— Хорошо, Росс. Я думаю, все убедились, что это был случайный инцидент и что больше никому не грозит опасность.
Росс почувствовал облегчение. Это был убедительный аргумент. Теперь ему стало немного стыдно, что он так налетел на Грейсона.
— Ладно, хорошо. До завтра.
Он прошел к реке, спустился вниз по течению от места, где набирали воду для питья, скинул всю одежду и бросился в воду.
— Ты на самом деле думаешь, что это был единичный случай?
Они сидели в фургоне. Ужин был съеден, посуда вымыта, Ли уложен спать. Теперь они ждали, пока все в лагере угомонятся.
Росс наблюдал, как Лидия расчесывала волосы.
— Да, я думаю это сделал какой-то дезертир. Сейчас он, наверное, далеко. Я тебе сразу так сказал.
Отложив расческу, она стала развязывать шнурки:
