выражений: от гнева до беспомощности.
– Ох! – выдохнула она наконец.
– Все это из-за моего профиля, – напомнил я. – Перед ним невозможно устоять.
Фрэн опустилась в кресло и перевела дыхание.
– Всегда немного кружится голова, когда сталкиваешься с людьми, имеющими безмерное самомнение, – заявила она очень серьезно.
Если я начинаю проигрывать и понимаю это, то сразу же меняю тему разговора:
– Ну, так что же вам удалось провернуть сегодня утром?
– Дело касается Корли, который живет на Ольстер-стрит. В действительности их трое: вдова, пенсионер, который проработал сорок лет в городском муниципалитете, и, наконец, продавец предметов искусства, антиквариата и другого подобного барахла.
– Например, редких книг, – добавил я с надеждой.
– Думаю, что да, – согласилась она.
– Кажется, это именно тот человек, который меня интересует. И где его можно найти?
– У него галерея на Второй авеню в районе Сороковой улицы, – объяснила Фрэн. – Его полное имя Мэтью Корли.
– Браво! Прекрасная работа, милая, – похвалил я ее сердечно. – Вам не кажется, что сегодня я должен угостить вас обедом?
– Только попробуйте таким образом оплачивать мою работу, и я тут же уволюсь с конца недели, – ответила она.
– Но я могу хотя бы попытаться это сделать… Ну ладно. Думаю, мне нужно пойти взглянуть на Мэтью Корли и его галерею.
– Не спешите возвращаться, – предупредила Фрэн, насмешливо улыбаясь. – В бюро намного приятнее, когда вас нет, и вообще… Я хочу сказать, что девушка может спокойно поправить бретельки, не опасаясь внезапной атаки на свою добродетель и на все остальное.
– Однако я никогда не заставал вас в бюро поправлявшей бретельки, – мечтательно заметил я. – Может, мне следует носить на работу туфли с войлочной подметкой?
– Это очень на вас похоже, – бросила Фрэн, вскакивая. – Будут еще какие-нибудь поручения?
– Нет. Да, если позвонит мой новый клиент, передайте, что я ему сам позвоню.
– Как его зовут?
– Осман-бей.
В ее глазах появился насмешливый блеск.
– Ах вот оно что! – протянула она. – И чем он занимается, этот Осман-бей? Я не удивлюсь, если клиент с таким именем окажется импресарио труппы исполнительниц танца живота.
– Кто это вам наговорил про танец живота?
– Ладно, ладно! – отмахнулась Фрэн. – Если у вас есть личные тайны, то секретарше на это наплевать. – И с этими словами выскочила из кабинета.
Через некоторое время я захотел рассказать Фрэн всю эту историю, особенно эпизоды с Осман-беем, его прекрасной одалиской, наргиле, базаром, приключившимся в клубе «Оттоман», обнаруженным там трупом, и про то, как я использовал танцовщицу, чтобы поднять шум, а самому уйти незамеченным и невредимым, но в конце концов решил промолчать. Кто поверит в такие чудеса? Сегодня утром я уже сам едва в них верил.
Я вышел из кабинета. Фрэн демонстративно отвернулась от меня, когда я пересекал ее комнату.
Вместо «адье» я услышал выразительный, холодный смешок. Полагаю, в старые времена все было по- другому. Когда парень верхом отправлялся на войну, его любимая женщина говорила ему «до свидания», покрывала страстными поцелуями и обещала вечную любовь.
Очевидно, была и оборотная сторона медали. Как только герой отбывал, все мысли его дамы обращались на первого встречного. Не перестаю удивляться, почему модельеры, неизменно возвращающиеся к стилям отдаленных эпох, до сих пор не додумались ввести в моду пояса невинности! Для меня это непостижимая тайна…
Было уже далеко за полдень, когда с раскаленного тротуара Второй авеню я ступил в свежий полумрак галереи.
Внутреннее убранство магазина было не более привлекательным, чем витрина, где кучей лежали грязные безделушки с Ближнего и Среднего Востока. В помещении было так темно, что я вынужден был передвигаться на ощупь.
В темноте женский голос задал традиционный вопрос:
– Что желает мистер?
Мои глаза постепенно привыкли к полумраку, и я начал различать предметы.
Передо мной стояла девушка со светлыми волосами, собранными на макушке в конический пучок, что выгодно подчеркивало ее красоту. На ней был белый хлопковый свитер, обтягивающий бюст, и тесная юбка.
– Я то, что принято называть женщиной, – объяснила она немного насмешливо в ответ на мой обалделый взгляд. – Похоже, вы с ними никогда не встречались?
– Увидев все это барахло на витрине, я решил, что хозяин лавочки нагло лжет, называя ее галереей, – сказал я. – Но, встретив здесь вас, отказываюсь от своих прежних убеждений.
– Уверена, мистер Корли будет очень обрадован, – отозвалась она.
– Меня зовут Бойд. Дэнни Бойд, – улыбнулся я. – Продиктовать по буквам, пока вы запишете?
– Не стоит, мистер Бойд. Нетрудно и запомнить.
– А как ваше имя?
– Китти Торренс. А теперь – чем могу быть полезна, мистер Бойд?
– Этим вопросом вы разбудили во мне целый мир, – ответил я.
Она закрыла глаза, глубоко вздохнула, потом веки ее слегка поднялись.
– Наверное, вы еще в том мире. Знаете, у меня бывают тяжелые клиенты, мистер Бойд, но таких, как вы, никогда не было. Полагаю, вы клиент?
– Не совсем. Я хотел бы видеть мистера Корли. Но теперь мне это кажется не таким уж важным. Не могли бы вы найти немного времени, мисс Торренс, чтобы провести его со мной? Как с клиентом.
– Подумать только! На прошлой неделе моя дорогая мама спрашивала, что за люди бывают в этой лавочке на Второй авеню, – вздохнула блондинка. – Ваше предложение соблазнительно, мистер Бойд, но, боюсь, я могу пожалеть, если его приму. Тем не менее мне бы очень хотелось что-нибудь продать перед закрытием.
Я поспешил сразу же предложить:
– Мы можем начать с завтрака, это, по-моему, не очень опасно… Но с вашей внешностью вы должны быть начеку даже в автобусе в часы пик!
– Договорились, мистер Бойд. Вы выиграли.
– Замечательно. Пошли.
– Но сейчас не время для завтрака, – возразила она. – У меня перерыв начинается с часу. Вы хотели повидать мистера Корли, не так ли?
– Обожаю умных девушек, – пришел я в восхищение. – Особенно если они блондинки и, кроме того, обворожительны.
– Кабинет мистера Корли в глубине галереи. Патрон сейчас на месте… По крайней мере, мне кажется, что он там. Удивительно, но я уже ни в чем не уверена.
– Это, наверное, из-за высокой влажности, – объяснил я ей. – Однако завтрак в помещении с кондиционером делает чудеса…
– Умоляю вас, ступайте к мистеру Корли немедленно! Я слишком разволновалась, мистер Бойд.
Я с сожалением покинул блондинку и углубился в галерею. Добравшись до двери из полированного стекла, постучал.
– Войдите, пожалуйста, – ответил любезный голос.
Комната оказалась как раз такой, чтобы вместить две металлические картотеки и старый письменный стол, за которым сидел человек.
