– Не волнуйся. Свои письма я положу тебе на стол в коробке из-под шоколадных конфет.
Всё ещё пребывая в радостном расположении духа, Квиллер зашёл в кабинет главного редактора.
– Ты действительно был на деловом ланче? Или просто слинял с работы, чтобы пропустить рюмочку- другую виски? – спросил он.
Райкер осуждающе посмотрел на друга:
– У меня была очень важная встреча. Я завтракал с главным редактором «Локмастерского вестника».
– В ресторане «Конь-огонь» небось? Кто платил? Райкер вновь осуждающе посмотрел на друга:
– В «Вестнике» будет опубликован полный отчёт о взрыве, и мы с их главным решили, что случившееся в одинаковой мере касается обоих округов. Мы решили обмениваться информацией. Ещё мы обсуждали враждебность и неприятие, которые царят в отношениях между жителями наших округов. Мы должны помогать друг другу, а не палки в колеса вставлять.
– Только не будем немедленно брататься, – сказал Квиллер. – Все мы немного снайперы, и это подчас придаёт нашей жизни некоторую пикантность.
– Ну, раз ты такой меткий, – заявил Райкер, – я предлагаю тебе немного размяться и поработать над одним заданием.
Радужный настрой Квиллер а испарился в мгновение ока.
– Какое ещё задание? – озабоченно спросил он,
– В среду вечером состоится открытие кулинарного курса для мужчин, вести который будет Милдред. Аншлаг гарантирован. Нам необходим журналист, который написал бы об этом мероприятии.
– А что стряслось с Роджером? На этой неделе он работает в ночную смену.
Роджер Мак-Гилливрей был спецкором газеты и мужем Шарон Хенстейбл, дочери Милдред.
– Шарон будет ассистировать на уроках, так что в среду вечером Роджеру придётся сидеть с ребёнком, – объяснил Райкер. Неожиданно на его невозмутимо-спокойном лице заиграла лукавая улыбка. – Однако заметку об открытии курса может написать и Роджер, а ты вместо него посидишь с ребёнком. Есть и другой вариант: Шарон останется дома, а ты будешь помогать Милдред вести занятие.
Квиллер заметно помрачнел.
– Скажи Роджеру, пусть сидит дома. Во сколько начинается занятие? Где оно будет проходить?
– В семь тридцать в школе. В классе домоводства. Возьми с собой фотоаппарат.
– Когда сдавать статью?
– В четверг днём. Но вообще, чем раньше, тем лучше.
– Чему Милдред собирается учить этих парней? Как приготовить горячие бутерброды с сыром?
Райкер не отреагировал на последнюю фразу.
– Большинство мужчин, которые записались на этот курс, хотели бы научиться готовить одно или несколько блюд. Например, жареные свиные ребрышки или спагетти по-итальянски. Взять, к примеру, меня: я умею готовить потрясающие голубцы, и ничего больше, – объяснил Райкер.
– Интересно получается: я знаю тебя ещё с пелёнок, но ни разу не пробовал твоих голубцов!
Не обращая внимания на это заявление, Райкер продолжал посвящать Квиллера в суть дела:
– Некоторые из записавшихся на курсы попросили, чтобы их научили готовить мясной хлеб, китайское овощное рагу с мелко нарезанным мясом, жареную форель, бифштекс по-швейцарски с овощами и прочее.
– Ладно, Арчи, я напишу об этих курсах, – согласился Квиллер. – Но с тебя причитается.
– Только скажи когда, дружище.
Покидая издательство, Квиллер увидел большую стопку свежих газет, которые только что привезли из типографии, и прихватил с собой один номер. Ему в глаза бросился крупный заголовок на первой странице: ОБЪЯВЛЕН РОЗЫСК ЧЕЛОВЕКА, ВЗОРВАВШЕГО БОМБУ. Статью он решил прочитать за обедом в закусочной «У Луизы».
Луиза сегодня была за официантку. – Это сегодняшняя газета? – спросила она. – Там есть фотография Ленни?
Квиллер пробежал взглядом первую страницу, затем третью, где шло продолжение статьи о взрыве, и, наконец, последнюю.
– Похоже, что нет, – ответил он. – Но его фотография была в газете, когда он выиграл серебряную медаль, и мне кажется, велосипедный шлем ему больше к лицу, чем марлевая повязка. Как у него дела?
– Неважно. Хандрит. Вы ведь знаете, что они с Анной-Мари собирались пожениться… Что закажете помимо трёх чашек кофе?
Он заказал «Рубен» – сандвич и попросил отложить ему кусочек яблочного пирога, который считался фирменным блюдом Луизы и пользовался особой популярностью среди посетителей закусочной. В ожидании сандвича Квиллер внимательно изучил свежий номер. В нём была фотография пострадавшего двести третьего номера, а также снимок люстры, упавшей на стойку дежурного по гостинице; был и снимок самой гостиницы – с выбитыми стеклами, обломками каких-то досок, грудами кирпича и штукатурки вокруг. Напечатали и фотографию Анны-Мари, пересняв с водительского удостоверения, которое лежало в её сумочке, оставленной в раздевалке для служащих гостиницы.
Особый интерес представлял фоторобот подозреваемого, такое чудо науки и техники впервые
