– Всё зависит от их мастерства. Кстати, я давно хотел послушать в амбаре волынку. Там потрясающая акустика.
Оставив волынку на кухне, Броуди прошествовал в гостиную, где сидел дюжий парень с длинными седыми волосами и с сиамскими кошками на колене и плече.
– Вот это да! Обри! Что ты здесь делаешь? – изумился шеф полиции. – Изображаешь святого Франциска?
– Привет, Энди. Я съел большой сандвич, выпил пару банок пива, а теперь беседую с кошками. Они дружелюбные. Мы играем в гляделки. Знаешь, как играть в гляделки?
– Да вы, ребята, похоже, знакомы, – заметил Квиллер.
– А как же! Я знаю Обри ещё с тех пор, как он был школьником, а я служил у шерифа. И всех его братьев тоже знаю. Его мамаша выращивает самые лучшие цветы во всем округе! Как она поживает, Обри?
– Она немного приболела – у неё артрит, а в целом всё в порядке. А блинчики у неё получаются получше, чем у Луизы. Слышал, что закусочная Луизы больше не работает?
– Не волнуйся. Она скоро снова её откроет. Это она просто припугнуть всех решила… У тебя появились новые друзья?
– Вот это – Юм-Юм, а это – Коко. Ему нравится щекотать усами мои уши.
– Устраивайся поудобнее, Энди, – сказал Квиллер. – Угощайся сыром. Обри мне тут рассказывал интересную историю. Как старый друг семьи, ты тоже должен её услышать.
Полицейский, зашедший к приятелю пропустить рюмочку-другую, повернувшись к парню, спросил:
– Это ты сообщил о трупе у реки?
– Да. Я нашёл его в своём домике. Я в нём живу. У нашей семьи было пять таких домиков, они сдавались в аренду. А теперь остался только один, и я там живу со своими пчёлами. Ульи находятся на той стороне реки, где больше солнца и не дует северный ветер. Этим летом они принесли мне много мёда. Пробовал мой мёд? Он очень тёмный и душистый. – Обри повернулся к Квиллеру: – Как по-твоему, он душистый?
– Это самый лучший мёд в мире! – выпалил Квиллер, забеспокоившись, не забыл ли Обри, что больше у него нет пчёл.
Броуди сделал большой глоток виски.
– Как случилось, что этот рыбак снял у тебя домик на выходные?
– Я его давно знаю. Время от времени он любил приезжать в наши края, чтобы половить окуней. Я всегда отдавал ему свой домик, а старик пускал меня переночевать к себе. Старик сейчас в больнице. Ты знаешь об этом, Энди?
– Да, я слышал, что со здоровьем у него неважно.
– У него почки и эта… прос… прос…
– Простата, – помог ему Квиллер.
– Когда он отбросит коньки, мне достанется его Библия. Он мне сам это сказал. Она написана по- немецки. Читать я её не смогу, но у неё золотые обрезы и золотые буквы на обложке. – Парень снова повернулся к Квиллеру: – Вы видели её. У неё обложка из натуральной кожи, правда?
– Да, из натуральной. Книга действительно очень красивая.
Затем, решив вернуться к интересующей его теме, Квиллер спросил:
– Обри, ты, кажется, сказал, что несколько лет назад твой друг провёл свой медовый месяц в твоём домике?
– Да. Он женился на очень хорошей женщине, но она не любила удить на муху и больше с ним сюда не приезжала. Он приезжал всегда один. Сам ловил мух, у него это здорово получалось, А тебе, Энди, нравится удить на муху?
– Не особо. У твоего друга раньше случались неприятные истории с пчёлами?
Помрачнев, Обри покачал головой, и Квиллер решил напомнить ему ещё один факт:
– Ты разве не говорил мне, что в субботу вечером он много выпил? Насколько мне известно, пчёлы этого не выносят… Расскажи, Энди, как ты познакомился с этим парнем.
– Дело было так…
Бесстрастным голосом Обри поведал историю о своём падении с корабля и о последующем героическом спасении его жизни.
– Вик всегда говорил, что я перед ним в долгу – ведь он спас мне жизнь. Поэтому я всегда, в любое время, отдавал ему свой домик бесплатно. Все его звали Виктором, а я – Виком. Он, бывало, позвонит мне из Центра и спросит: «Что скажешь, если я нагряну к тебе в лачугу на пару дней, Верзила?» Он всегда называл меня Верзилой.
Когда он прилетал, я встречал его в аэропорту. Потом он ходил на рыбалку, а я – на работу, а по вечерам мы готовили рыбу, а я тушил репу. Я её делаю так же, как и моя мама, – разминаю с маслом, добавляю соль и перец. Он повернулся к Квиллеру и спросил: – Вы любите репу?
– Нет! – последовал решительный ответ.
– Вам бы понравилось, если бы вы размяли её с маслом, добавили соль…
Броуди решил прервать рассказчика:
