Сверившись с картой, Чариона покачала головой.
– Не представляю как. Либо они двинулись дальше на запад, что удлиняет их путь к своим и дает нам возможность перехватить их, либо они по-прежнему там, где на них впервые наткнулся дозорный.
– Но коль скоро их обнаружили, какой смысл им оставаться здесь? – Гален почесал в затылке. – Они же должны понимать, что мы не замедлим с ответом.
– Или они направились на восток, – медленно предположила Чариона, обнародовав мысль сразу, как только та возникла. – Таким образом, они окажутся у нас в тылу, дожидаясь, когда мы уберемся с дороги, прежде чем рвануть к границе.
– У нас недостаточно сил для подстраховки на всех трех направлениях, – с некоторым раздражением бросил он.
Чариона ничего не сказала. Колонной командовал Гален. На данный момент она была почетным членом отряда рыцарей, но они ей не подчинялись.
– Направимся на юг, – решил наконец он. – Если они никуда не двинулись, мы захватим их врасплох, зайдя с севера. Если же они ускакали на восток, то мы натолкнемся на их след и, может, еще сумеем догнать их. Это перекроет две возможности из трех.
Их лошади скакали уже три часа подряд. Было решено дать им час роздыху, а потом продолжить путь. Гален, однако, приказал нескольким всадникам провести разведку на юге и на востоке и попытаться пораньше обнаружить врага.
Хотя лошади и смогли отдохнуть, всадники обнаружили, что у них это не получается. Они расхаживали взад-вперед, теребили мечи и пояса, проверяли и перепроверяли сбрую, седла, уздечки, ремни и пряжки. Остановка угнетала их, и напряжение росло с каждой минутой. Когда настала пора снова ехать, Гален позаботился о том, чтобы скакали они по-прежнему медленно, не быстрее легкой рыси. Через час с юга вернулись первые дозорные, сообщив, что враги на прежнем месте и возводят заграждения.
Испытывая облегчение оттого, что враг не ускользнул, Гален все же пришел в недоумение.
– Что они могут тут делать? – спросил он у Чарионы.
– Понятия не имею, но если они возводят заграждения, то мы не сможем атаковать их, по крайней мере, в конном строю – и я не представляю, как можно пешим идти на четтских стрелков.
– Об этом будем беспокоиться, когда окажемся там, – решил Гален. – Если их позиция слишком прочна, мы можем отправить сообщение Томару и попросить прислать лучников.
Гален замедлил аллюр. Уже близился вечер, когда они повстречали еще одну группу разведчиков, причем одного – с поверхностной раной бедра.
– На какое расстояние вы приблизились к их строю? – спросил Гален.
– Примерно на сто шагов, – доложил разведчик.
– Если цель достаточно крупная, вроде группы атакующих рыцарей, они поражают ее на расстоянии в сто пятьдесят, – сказала Чариона. – Боже, как мне хотелось бы, чтобы со мной была сейчас рота моих лучников!
– Будь у нас доспехи, я бы рискнул атаковать, – признался Гален.
– Ну, их у нас нет, и поэтому ты не станешь рисковать, – решила Чариона. – Нам нужны подкрепления.
– Милорд! – крикнул один из рыцарей, показывая на сам лес.
– Еще четты! – увидел Гален. – Сколько же их здесь?
– Двадцать, – ответила ему Чариона. – Если это все, то их тут полный эскадрон. И смотри! Их предводитель! Этого не может быть!
Уступающий Чарионе в дальнозоркости Гален прищурился, вглядываясь, но белизна лица не оставляла никаких сомнений.
– Не верю своим глазам.
Он взглянул на Чариону, удостовериться, что видит то же, что и она. Та кивнула.
– Не верю своим глазам, – онемело повторил он.
– Он у нас в руках! – воскликнула королева и дала шпоры коню.
Гален рванулся вперед и вырвал узду у нее из рук.
– Что ты делаешь? – возмутилась она.
– Не забывай про четтских лучников! – воскликнул он. – Как, по-твоему, что они сделают? Ты станешь изображать перед врагом подушечку для булавок?
Чариона покраснела от гнева.
– Да как ты смеешь!.. – начала было она.
– Командую здесь я, ваше величество, – напомнил он внезапно похолодевшим голосом. – А вы здесь только по моей милости.
Мгновение казалось, что Чариона вот-вот взорвется. Остальные рыцари принялись потихоньку отодвигаться от этой парочки. Большинство из них предпочитали попасть под обстрел четтов, чем под брань Чарионы или Галена.
– Сволочь! – с досадой завопила она.
Глаза Галена расширились от удивления. Он много раз слышал, как она выходила из себя, но при этом никогда не переставала следить за своими словами.
