– Нам понадобятся самые точные карты провинции между Пиллой и ущельем Восточной Дороги.
Линдгара очнулась от охватившего ее оцепенения. Инструкции. Ей требовалась цель, нечто, способное занять мысли.
– Да, ваше величество, – отбарабанила она. – Я лично займусь этим.
Они уже вторично ночевали в этом ущелье. Макон и Веннема жались друг к другу под одеялом в тщетной попытке спастись от холода.
– По крайней мере, хоть снег не идет, – нашла некоторое утешение Веннема.
– А жаль, – отозвался Макон. И посмотрел на небо. – Когда ночи такие ясные, все накопленное землей тепло исчезает.
– Ну, если верить разведчикам, мы уже наполовину одолели горы, – ободрила Веннема. – А потом двинемся на Пиллу.
Макон видел ее глаза – они так и вспыхнули неестественной радостью.
– Взятие Пиллы поможет тебе отомстить за родных?
– Они были отомщены, когда мы уничтожили саранахов. А теперь я хочу отомстить за себя.
Ее слова заставили Макона задрожать сильней, чем от холода.
– Рано или поздно этому должен настать конец, – тихо произнес он. – Ради тебя же.
Долгий миг она не отвечала, затем отодвинулась от него.
– Я это знаю. Но пока еще нет, Макон. Вот после того, как возьмем Пиллу, я соглашусь отпустить призраки своих близких.
– А если мы не возьмем Пиллу?
– Что ты такое говоришь?
– Я хочу сказать, что если – по какой бы то ни было причине – нам не удастся взять Пиллу? Что ты тогда будешь делать для отмщения?
Веннема пожала плечами.
– Я спрашиваю об этом потому, что настанет время – может, даже раньше, чем ты полагаешь, – когда тебе придется решать, что делать дальше со своей жизнью. Сейчас она всецело посвящена мести, но что ты станешь делать, когда мстить будет уже некому? До конца дней жить в ярости?
– Нет, – быстро ответила она, но даже сама услышала неуверенность в своем голосе. – Почему ты задаешь эти вопросы? Почему ты хочешь меня расстроить?
Макон попытался найти слова, которые ему бы хотелось сказать, но разум отказывался думать. Он внугренне застонал от досады..
– Я не хочу тебя расстраивать, – вот и все, что он сумел выдавить. А затем из ниоткуда пришли слова: – Я хочу защищать тебя.
ГЛАВА 30
Осеннее солнце, все еще сохраняющее часть своей летней силы, стояло высоко в небе. Кендра переливалась золотистым цветом. Порт жил напряженной жизнью. На башнях и корабельных мачтах развевались вымпелы. Необходимые для войны усилия затормозили торговлю, но на рынках все еще сновали толпы народа.
Кендра упорно придерживалась своего ритма. Пока.
Стоя на восточной галерее дворца, Арива смотрела на свою столицу с гордостью, любовью и неизъяснимой грустью. Несмотря на греющее солнце, ее била дрожь. Королева невольно ощущала, что и она, и ее город переживают свою последнюю осень, и на них надвигается холодная и страшная зима, нескончаемая зима.
Оркид стоял позади нее с пепельным лицом. Новости из Чандры были почти таким же тяжелым ударом, как потеря Сендаруса и ребенка Аривы. Произошедшее было фундаментально неверным, чем-то настолько неестественным, что было трудно в это поверить, не говоря уже о том, чтобы принять. Королевство словно расчленили, как расчленяют тельца, готовя пиршество. Почему судьба отвернулась от Гренды-Лир? За все те годы, что он трудился ради Гренды-Лир, Оркид пришел к убеждению, что весь смысл истории заключался в создании нарастающего могущества королевства, что оно стало таким же несокрушимым и неизменным, как сама история.
– Ваше величество, нужно срочно созвать совет.
– Да, – согласилась она, и голос ее был далек, словно эхо.
– Великая Армия практически укомплектована. Она должна выступить при первой же возможности, пока Линан еще не успел укрепить свои позиции в Чандре.
– Да.
– Я распоряжусь, чтобы Харнан немедля созвал советников.
– И отправь Деджануса.
– Ваше величество?
– Деджанус должен тотчас же отправиться к армии. Нынче же утром. Прикажи пинассе военного флота отвезти его. Так он уже завтра вечером будет на месте.
Оркид не ответил. Она повернулась к нему лицом. Он выглядел как человек, готовый вот-вот принять страшное решение.
