– Нет, не тоскую. Во всяком случае, не по работе. Но по морю. Да, иногда я тоскую по морю. – Он тихо рассмеялся. – В Океанах Травы я по нему не тосковал. Находиться там было все равно что быть в море. Степь удачно назвали.
– Мне хотелось бы однажды выйти в море, – призналась Мофэст. – Мне всегда было любопытно узнать, на что это похоже.
– Однажды я возьму тебя в море, – пообещал Эйджер.
Мофэст наклонилась и поцеловала его в щеку.
– Ты будешь слишком занят работой на короля, чтобы брать кого-то в море.
Эйджер не понял, о ком речь, а затем сообразил, что под королем она подразумевала Линана. Из-за этого у него возникло странное ощущение, словно он находится вне настоящего времени и вне пространства.
– Да, полагаю, это верно, – неопределенно произнес он.
– А когда ты не будешь заниматься королевскими делами, то будешь заботиться о своем клане.
Эйджер внезапно улыбнулся. Его все еще изумляло, что он был вождем клана четтов. Его предшественник однажды ночью напал на него из засады, так как в поединке Эйджер уязвил его гордость. Защищаясь, Эйджер убил вождя и его семью – и таким образом унаследовал клан. Он так же гордился своими четтами, как и они гордились им. Члены его клана показали себя отличными воинами в трех великих битвах. Фактически члены клана Океана считали себя равными Красноруким, личным телохранителям Линана.
– Это не будет лишь обязанностью, – тихо произнес он, а затем посмотрел на Мофэст. – Где мы разбили лагерь?
– Нас расквартировали! – поправила его она. – Его величество разместил нас с тобой во дворце, чтобы мы могли быть рядом с ним, пока находимся здесь.
– А-а…
Он попытался не выдать голосом своего разочарования.
Во дворце царила темнота. Никто не сидел у жаровен и каминов. Через проделанные высоко во внешней стене сводчатые окна просачивалось немного лунного света, придававшего сверхъестественный блеск мраморным колоннам и плитам. Шаги Линана гулко отдавались по коридорам. Он обходил дворец. Благодаря острому зрению он узнал картину, написанную кендрийским художником. Много лет назад Ашарна отправила ее Салокану в ходе какого-то торгового соглашения. Теперь она снова принадлежала Гренде-Лир.
«Потому что я завоевал ее, – сказал он себе. – И Гренда-Лир тоже будет принадлежать мне».
Он пригляделся к картине повнимательней. Нижнюю часть ее пересекала кровавая полоса, похожая на декоративную раму. Под его ногами захлюпало, и он опустил взгляд. На полу все еще оставались большие лужи крови. Тела унесли еще несколько часов назад, но о надлежащей уборке никто пока не побеспокоился. Он вытер ноги о сухую часть пола и проследовал дальше. Впереди послышались голоса. Вскоре Линан оказался в широком и относительно длинном зале. Кто-то зажег жаровни; зал пересекали скрещивающиеся тени. В центре одной из стен находилось большое каменное сиденье.
Линан сообразил, что это тронный зал. Он оказался меньше, чем он представлял. Впрочем, он привык к тронному залу в Кендре, который сам по себе занимал площадь в четверть всего этого дворца.
На одном из подлокотников трона сидела Коригана и давала инструкции предводителю знамени.
– Тебе следовало бы сидеть
Коригана непринужденно улыбнулась, и он уже ожидал услышать в ответ, что это его трон.
– Он ниже моего достоинства, – просто объяснила она.
– Ниже твоего достоинства?
Он не мог скрыть удивления.
– Хаксус теперь не более чем провинция. Это кресло губернатора, а не трон. Я не удостою его прикосновением к моему заду. – Она по-прежнему улыбалась. – Ты, полагаю, тоже.
– Я устал, – возразил он. – Зверски устал. Так что посижу, пока не найду для него какого-нибудь другого сидельца.
– И кого же ты найдешь? – спросила она.
– Ты говоришь так, словно я уже принял решение.
– А разве нет?
Теперь уже Линан улыбнулся.
– Да.
– Салокана?
– Это ведь было его королевство. Он знает его лучше любого другого.
– Откуда ты знаешь, что он не поднимет мятеж, как только ты покинешь Хаксус?
– Он недалеко?
– Как ты и распорядился, его разместили в одном из помещений дворца.
– Надеюсь, не в его прежних покоях.
– Ему отвели куда менее величественные.
