— Неправда. Я стояла за бедеремеерским шкафом в одной из выставочных комнат, скрытая от телевизионных камер. За несколько минут до начала съемки выпуска новостей ко мне подошел телеоператор и спросил, кто я такая. Я объяснила, что помогала разместить в комнате антикварные безделушки, он окинул меня взглядом и посоветовал не приближаться к камерам, поскольку я ничего собой не представляю и вряд ли попаду в кадр.
— Вот сволочь! — Марисса пристально посмотрела на подругу. — Может, тебе стоило сообщить этому мерзавцу, что ты внучка знаменитой художницы по интерьеру?
— Он бы решил, что я вру, чтобы придать себе веса, да и вряд ли ему было известно, кто такая Патриция Росситер, — заставила себя улыбнуться Нина. Она до сих пор не могла забыть чувства унижения, вызванного подчеркнуто жестокими словами телеоператора, после которых она долго не могла прийти в себя, спрятавшись в комнате, где переодевались манекенщицы. Прием проводился «Блумингдейлом» в честь показа осенней коллекции, все с интересом наблюдали за демонстрацией новых моделей одежды, и Нина надеялась, что сможет побыть одна. Но случилось иначе. Марисса, молодая, подающая надежды художница по интерьеру, устала от шума и направилась в ту же самую комнату. И там молодые женщины и познакомились друг с другом. Проговорив полчаса и обсудив самые разные новости, обе почувствовали, что настроение улучшилось, и присоединились к остальной публике. Прощаясь, Марисса вручила Нине визитную карточку и взяла с нее обещание обязательно позвонить.
— Как быстро мы нашли общий язык в тот вечер, — задумчиво заметила Марисса. — Ты тогда не хотела говорить ни о себе, ни о своей карьере в «Блумингдейле».
— В то время мне было не до карьеры, — ответила Нина. — Мой отец незадолго до этого погиб в авиакатастрофе, и я была под впечатлением его смерти, да еще к тому же постоянно встречалась с адвокатами, чтобы урегулировать все вопросы. Хорошо еще, что меня вообще не попросили уйти с работы. Думаю, что менеджер по персоналу был очень рад, когда я через неделю после нашей с тобой встречи принесла заявление об уходе.
— Ты была замечательной помощницей. Жаль, что ты покинула меня через год, когда тебе пришла в голову мысль открыть собственную фирму.
— Да, нам хорошо работалось вместе, — улыбнулась Нина. — Кстати, я тебе должна еще кое-что сообщить. Это касается моей поездки в Вашингтон.
— Так и знала, что самое приятное известие ты приберегла напоследок!
— Именно, — подтвердила Нина и подождала, пока Марисса переехала на другую полосу. — В прошлую среду мы с Кей пошли пообедать и встретили ее литературного агента Дейну Селигсон. Мы разговорились, и она предложила мне написать книгу о коллекционировании антикварных вещей викторианской эпохи.
— Великолепная идея! Ты прекрасно знаешь свое дело и обязана написать об этом, — бабушка и мать Мариссы были дизайнерами, и она пошла по их стопам. Книга Мариссы по оформлению интерьеров была опубликована три года назад и до сих пор пользовалась спросом. — Ты уже придумала название? Может быть, «Искусство миниатюры»? — предложила Марисса.
— Забавно, но Дейна и Кей в один голос посоветовали мне то же самое. Но мне больше нравится «Миниатюрные сокровища».
— Да, это звучит гораздо лучше.
— Дейна сказала, что ей хотелось бы поскорее получить черновой план рукописи.
— Значит, она уверена в том, что твоя книга будет иметь успех, — заметила опытная в этих делах Марисса. — Ты уже продумала, как лучше расположить материал?
— Да, я напишу вступление, в котором кратко расскажу об истории украшений, дам несколько снимков моего демонстрационного зала и коротко ознакомлю читателя с тем, о чем будет идти речь в последующих главах.
— Наверное, имеет смысл первые главы посвятить серебру, фарфору, хрусталю и так далее.
— Да, а затем я объясню, как составлять коллекции, дам советы, где лучше покупать антикварные вещи, — добавила Нина с воодушевлением. — Ты не согласишься посмотреть мой план до того, как я представлю его литературному агенту?
— С удовольствием, — воскликнула Марисса, явно польщенная предложением. — Судя по всему, уик- энд мы проведем неплохо. Будем надеяться, что с аукциона мы уйдем не с пустыми руками.
Довольная тем, что Марисса больше не заводила речь о Беннете Уортоне, Нина достала из сумки каталог предстоящего аукциона.
— Я знаю, что тебе не терпится приобрести инкрустированный столик в стиле Людовика Пятнадцатого, дамский письменный стол от «Шератон» и цветастое китайское покрывало, — отметила Нина, перелистывая страницы. — Я же постараюсь не уйти с аукциона без цветного стекла Стейбейна начала нашего столетия. Похоже, что Стейбейн вновь входит в моду.
— Слава Богу, что деревянные панели никогда не выходят из моды, — в голосе Мариссы слышалось удовлетворение. — Ты обратила внимание, что на аукцион будут выставлены панели из гостиной? Я собираюсь купить их.
— Думаю, что ты не одна такая хитрая среди своих коллег. Но я поставлю на тебя.
— Ценю твою верность, — ответила Марисса, глянув на дорожные указатели. — Теперь пришло время пытать резину на прочность.
— Слышали бы тебя в фирме, где ты покупала свой «крайслер-империал», — рассмеялась Нина. — Ты должна относиться с уважением к столь роскошному лимузину.
— И это говорит женщина, которая вообще не умеет водить машину. Я попрошу Клиффа дать тебе урок вождения в воскресенье утром, когда разъедутся гости. Нам надо завести в гараже какую-нибудь рухлядь, чтобы ты могла на ней практиковаться.
— Очень благодарна. Кстати, кто приглашен на завтрашний ужин?
— Будут только наши коллеги, если не считать моего мужа. Беба МакГенри Поуст, Кимбалл Хьютон, Аманда Лин Тэйлор…
— О, только не Аманда Лин, — запротестовала Нина.
— Почему вы никак не найдете общий язык друг с другом? — поинтересовалась Марисса. — Я думала, что вы подружитесь.
Нина скорчила недовольную гримасу. Аманда Лин Тэйлор была владелицей магазина на Лексингтон- авеню и специализировалась на продаже старинных вещей, сделанных в Америке. Она была замужем за видным советником с Уолл-стрит, сама ранее пробовала свои силы на бирже в качестве брокера и до сих пор не поняла, что женщины, причастные к продаже антиквариата в Нью-Йорке, не носят строгих деловых костюмов.
— Вначале наши отношения складывались неплохо, но потом она как-то попала мне под горячую руку и я не сдержалась…
— Рано или поздно то же самое сказала бы ей любая из нас, но, может быть, сделала бы это более тактично, — успокоила ее Марисса. — Аманда почти всем действует на нервы, особенно когда начинает рассуждать о прелестях вегетарианства.
— В прошлом месяце мы столкнулись друг с другом в дамской комнате «Бергдорфа» и почему-то разговорились о стрессе, — Нина подчеркнула последнее слово. — Аманда начала доставать какие-то пузырьки с витаминами из этой ужасной сумки, которую она всегда носит с собой, и попросила дать ей совет, как преуспеть в бизнесе.
— Не приведи Господь, если она начнет совать приглашенным на мою вечеринку свои витамины, — поежилась Марисса. — И что ты ей посоветовала?
— Чтобы она съела хороший бифштекс, купила себе норковую шубу и еще массу хороших вещей в придачу — тогда бы стресс как рукой сняло!
— Если бы Аманда обратила внимание на тех красоток, которые работают в фирме ее мужа, она бы, наверное, незамедлительно последовала твоему совету, — прокомментировала Марисса. — Кстати, ты слыхала, Кимбалл Хьютон, возможно, будет участвовать в роли ответчика на судебном процессе.
— Он торговал подделками в одной из своих галерей?
— Ким бы, наверное, предпочел только это обвинение, но все не так просто. Несколько сотрудниц, которые работают на него, объединились и выдвинули обвинение, что он мало платит и препятствует их
