меч, на котором он должен принести клятву, фальшивый, и доказал это, разбив клинок одним ударом кулака.
– Откуда он мог знать, что меч фальшивый?
– Он сказал, что раньше был кузнецом. Капитан Драккен дала ему свой меч, и он принес клятву. По- моему, он и сам удивился, когда Боги приняли ее. – На секунду юноша задумался. – А после церемонии королевский оружейник проверил все оружие городских стражников и потратил несколько недель, чтобы заново отковать испорченные клинки.
– Получается, Избранный с самого начала принес немало пользы, – проговорил лорд Бринйольф.
Тогда так никто не думал. Стивен сильно разочаровался в Избранном, видя, что тому интереснее возиться с оружием, чем совершать геройские подвиги. Зато теперь менестрель понял: важно было убедиться, что королевская стража вооружена как следует. Случись что, исправлять ошибки было бы уже поздно.
– Избранный хвалил тебя. Он сказал, ты держался молодцом.
Стивен изумленно уставился на отца. Это что, шутка? Никогда и никого Избранный не хвалил. Но, похоже, отец говорит серьезно.
Стивен мысленно вернулся на Долгое озеро, хотя уже начал забывать о недавних событиях, как будто они произошли много месяцев назад.
– Я никогда бы не смог того, что сделал Девлин, – сказал он. – Я предложил свою помощь только потому, что никто не хотел грести. Мне казалось, будет доблестное сражение, как в старинных балладах. Но вышло совсем по-другому. Я стоял на берегу, в полной безопасности, и все равно так сильно боялся, что еле держал арбалет. А Девлин на середине озера, в крохотной лодке, один на один бился со скримзалем. Кто-то из рыбаков случайно ранил его стрелой, но, несмотря на это, он сумел победить чудовище.
– Все это сильно смахивает на одну из твоих баллад, – улыбнулся лорд.
– Нет, – решительно покачал головой Стивен. – Я не буду сочинять об этом балладу. Когда все кончилось, я слишком увлекся стихами и не заметил, что Девлин умирает. Ему был нужен товарищ, а не менестрель, а я подвел его. – Не желая встречаться с отцом глазами, Стивен взял со стола бокал.
– Значит, кое-чему ты все-таки научился, – сказал лорд Бринйольф. – Песни менестрелей хороши в мирное время, а храбрые воины нужны всегда.
Они спорили об этом уже много раз, однако впервые Стивен чуть-чуть признал правоту отца, хотя и не оставил надежду прославиться, сочиняя баллады. Опережая следующий вопрос лорда Бринйольфа, юноша быстро добавил:
– Здесь я не останусь.
– Но ты нужен мне. Ты нужен в Эскере. Неужели ты еще в этом не убедился?
– В Эскере есть ты, мать, мои братья и сестры. По-моему, вполне достаточно.
Отец допил вино, потом поднялся и вновь наполнил бокалы.
– Подумай хорошенько. Сольвейг уехала с отрядом охранять границы. – Сольвейг была старшей сестрой Стивена и наследницей барона. – Харальд – в Рингштадте, делает что может. Твоя мать и Мадрена отправились в Сельварат, чтобы поучиться придворной дипломатии – это тоже может пригодиться. Твое место – здесь. Ты нужен мне.
Никогда прежде отец не говорил, что нуждается в Стивене. Раньше он утверждал, что Стивен слишком молод и неопытен, чтобы покидать Эскер, но ни разу не обмолвился, что его младший сын может на что-то сгодиться. Если бы отец произнес эти слова полгода назад, Стивен ни за что бы не уехал.
Юноша посмотрел на отца и в первый раз заметил, что тот выглядит на все свои шестьдесят лет. Груз ответственности тяжело давил на плечи лорда, и Стивен не сомневался, что стал бы хорошим помощником отцу.
Как ему хотелось уступить просьбе отца и не уезжать из Эскера!.. Однако внутренний голос подсказывал Стивену, что это неправильно. Есть другой человек, которому он нужен больше.
– Я не могу остаться. У тебя есть на кого положиться. Стоит только позвать Мартена, и он вернется из Тиоги вместе с семьей. Мое место рядом с Избранным, пока он не прогонит меня прочь. Кто-то должен присматривать за ним, следить, чтобы он не навредил себе. – Стивен старался говорить непринужденно, понимая, что ничего из этого не получается. Он приготовился, что сейчас последует вспышка гнева, но отец неожиданно смирился с его решением, точно заранее о нем знал.
– Вы двое – странная пара, хотя, наверное, чем-то подходите друг другу. По крайней мере ты уже не тот глупый юнец, который сбежал из дома весной.
– Я не сбегал, – запротестовал Стивен.
– Хорошо, не сбегал, – уступил лорд Бринйольф. – Я хочу, чтобы ты кое-что пообещал мне. Когда Избранного не станет, ты вернешься домой, чтобы служить своему народу.
Голос лорда звучал сурово, как будто врага уже взяли Эскер в кольцо осады. Стивен напрягся. Неужели со времени его отъезда положение так сильно ухудшилось, или он просто не замечал очевидного?
На какой-то момент юноша заколебался, испытывая искушение сказать отцу, что останется в Эскере.
– Обещаю. Но я буду молиться, чтобы этот день наступил не скоро.
Девлин провел в поместье лорда Бринйольфа еще неделю, пока госпожа Маргарета наконец не объявила, что больной окончательно поправился и готов к путешествию. Он считал, что Стивен останется дома, но когда объявили об отъезде, Стивен начал собираться в дорогу с таким видом, будто это уже давно решенный вопрос.
Отчасти Девлин был рад, что менестрель не покинет его – не только потому, что он знал местные дороги, а потому что общество юноши отвлекало от мрачных раздумий, которым он то и дело предавался. Поклявшись никогда больше не заводить дружбы, он не назвал бы Стивена своим другом, однако относился к нему как к хорошему спутнику. Верному спутнику.