— Тогда я принимаю ваш дар. И клянусь делать все, что в моих силах, чтобы защитить свой род и принести ему славу.
XI
На следующий день странники уехали из Килбарана до рассвета. Двое солдат у южных ворот с любопытством посмотрели на путешественников, потом повернулись к Девлину и приветствовали его, прижав руку к сердцу, как старшего по званию.
— Лорд-генерал, — произнес капрал.
Девлин осмотрелся по сторонам и, к немалому облегчению, увидел, что поблизости не было его соотечественников, так что глупости солдат никто не заметил. Он принял роль Избранного, но к званию генерала еще не успел привыкнуть. Ему становилось неловко, когда его именовали так, особенно здесь, где королевская армия играла роль захватчиков.
Девлин кивнул в ответ на приветствие.
— Капрал, передайте мое почтение вашему командиру и сообщите, что на обратном пути я непременно встречусь с ним.
— Да, сэр, — ответил тот.
Девлин первым проехал сквозь ворота, спеша продолжить путешествие. Встреча с друзьями всколыхнула давно остывшие чувства. Не самое легкое испытание — вспомнить о том, кем ты некогда был, и о том, что успел потерять. Но бесплодным сожалениям не должно быть места в жизни, и воин снова сосредоточился на стоящей перед ним задаче.
Дорога от Килбарана до Альварена была в хорошем состоянии, на ней регулярно встречались гостиницы, которыми пользовались путешественники из Джорска. Кейрийцы никогда не останавливались в гостиницах — благодаря широкой сети родственных и ремесленных связей всегда можно было найти другое пристанище. Получив ценнейшую возможность использовать имя Меркея, Девлин мог потребовать кров для себя и друзей, однако ему не хотелось так небрежно распоряжаться даром. Вместо этого они ночевали в джорскианских гостиницах, где гостеприимство покупалось за звонкую монету.
Хозяева очень радовались их приезду. Зимой постояльцев не хватало. Не хватало настолько, что правительство платило трактирщикам пособие, чтобы ночлег можно было найти круглый год. К тому же путники везли вести из дома, которые были не менее ценными, чем монеты, пополняющие пустеющий кошелек.
И еще хозяева гостиниц оставляли своих гостей в покое — не задавали вопросов, и в отличие от Джорска сюда не стекались толпы любопытных, желающих посмотреть на легендарного Избранного.
В горах крутые дороги начали изматывать и людей, и пони. К счастью, погода улучшилась, а Девлин задал хоть и быстрый, но все же разумный темп. В отличие от других путешествий Заклятие не побуждало его к безрассудной спешке. Более того, оно по большей части не мешало ему, хотя воин и слышал порой знакомый шепот в мозгу, похожий на далекий разговор. Чаще всего он чувствовал его в конце тяжелого дня пути, когда друзья едва не засыпали в седлах. И однажды, проснувшись посреди ночи, Избранный тоже ощутил знакомый гул голосов. Но он не мог разобрать слова, и его ничто не подгоняло, как раньше.
Интересно, невольно задумался Девлин, может быть, это сила Заклятия ослабла, когда он удалился от Кингсхольма? Как знать, если уехать достаточно далеко, то вдруг и вовсе удастся освободиться от него? Но такая мысль была опасно близка к нарушению клятвы, поэтому воин отогнал ее.
На девятый день пути по выезде из Килбарана, когда сгустились сумерки, друзья приехали в деревню Бенгор. Гостиницу было несложно найти, потому что по обычаю она располагалась на северной стороне деревни и с юга отделялась от соседних домов каменистым полем.
Конюшего видно не было. Единственный обитатель стойла, старая кобыла неодобрительно фыркнула, когда нежданные гости принялись расседлывать пони и чистить их. Стивен принес чистой соломы в три загона, а Дидрик наполнил ведра свежей водой. Девлин засыпал зерна в ясли. Устроив лошадок, друзья взяли седельные сумки и отправились ко входу в гостиницу.
Окна были ярко освещены, а дверь открылась от первого прикосновения. Войдя, путники оказались в большой открытой комнате, в которой с каждой стороны стояло около полудюжины столов, а в обоих очагах пылал жаркий огонь.
— Рад видеть вас, — произнес далекий голос.
Девлин услышал медленные шаги и такой звук, будто кто-то тащил тяжелую ношу. Вскоре в коридоре показался человек. Когда он приблизился, Девлин заметил, что левая нога говорящего искалечена и он подволакивает ее при каждом шаге.
— Прошу прощения, что не смог лично приветствовать вас, только час уже поздний, и я не ждал гостей, особенно в канун Середины Зимы. Может быть, у вас есть повозка или кони, которых надо отвести в стойло? Обычно этим занимается моя дочь Эдит, но сейчас она на кухне, помогает готовить праздничный ужин.
— Мы сами позаботились о наших лошадях, — проговорил Дидрик. Обычно он разговаривал с трактирщиками, потому что им приятнее было иметь дело с земляком. — Нам понадобится пара комнат на ночь и горячая еда, если можно.
Хозяин гостиницы вытянулся в полный рост.
— Мы можем предложить куда больше, чем просто горячая еда. Вы присоединитесь к моей семье за зимним пиром. Нам будет приятно видеть сегодня гостей — прямо как дома. Здешние варвары — мрачный народ и не понимают, что сегодня всем надо веселиться.
Дидрик кашлянул, Стивен переступил с ноги на ногу.
Девлин шагнул вперед и откинул капюшон, открывая лицо.
Хозяин гостиницы побледнел.
— Сэр, я, конечно же, не хотел вас обидеть. Я просто не знал…
— Ничего страшного, — проговорил воин. — Уверен, что мои друзья с удовольствием присоединятся к веселью. А что до меня, я такие вещи не ценю и лягу пораньше.
У него были собственные планы на эту ночь, и они не включали в себя празднование. Однако лишать Стивена и Дидрика веселья Девлин не собирался.
Вскоре все устроились в своих комнатах. Избранный занял большую, а его друзья поселились в другой, на противоположной стороне коридора. Дочь трактирщика, Эдит, притащила горячей воды для умывания и явно понравилась лейтенанту.
Хозяин гостиницы, которого звали Венделл, лично принес поднос с едой в комнату Девлина. Готовили здесь превосходно, но воин съел немного и вскоре отставил поднос в сторону.
В дверь постучали.
— Входите, — сказал он.
Дверь распахнулась и внутрь вошли Дидрик и Стивен. Оба сменили пыльную дорожную одежду на более нарядную и чистую.
— Ты не присоединишься к нам? Середину Зимы лучше встречать с друзьями, а наши хозяева сочтут твое присутствие за честь.
Девлин покачал головой.
— Я не в настроении веселиться. И это ваш праздник, а не мой. Мне и одному будет неплохо.
— Не хочется оставлять тебя…
— Мне не нужна нянька. Идите, наслаждайтесь праздником, улыбайтесь шуточкам Эдит. Только не пейте слишком много, потому что с больной головой или нет, выедем мы рано утром.
— А ты собираешься уснуть здесь, — спросил Стивен, — или все же отметишь День Поминовения?
Не в первый раз менестрель удивлял своего друга знанием кейрийских обычаев. Стивен мало знал о кейрийцах, когда они познакомились, но с тех пор, видимо, изучил культуру этого народа, даже язык освоил. Видимо, свитки, по которым он учился, описывали кейрийские верования, при этом странным образом оставляли в стороне то, на чем строилось все общество, а именно священный долг гостеприимства и связь между женщиной и землей.
