Августин был сообразительным и потому вскоре понял, что грешно не использовать возможности, которыми его так щедро одарила природа. Он принялся давать пожилым состоятельным дамам «утешение, не имеющее ничего общего с религией». Так, он стал любовником перезрелой, но очень богатой вдовы, что избавило его от дальнейшего сбора пожертвований.
— Никогда не покидайте меня! — говорила эта дама, восхищенная талантами капуцина.
— Я обещаю вам это, — искренне отвечал отец Августин, поскольку был нежно привязан к горничной своей любовницы, молодой и изящной Фаншон Дюбу.
Но даже самое прекрасное когда-то кончается. Однажды вдова отдала Богу душу, обессилив от далеко не религиозных упражнений слишком пылкого монаха. Лишившись средств к существованию, он уехал в Милло, где располагался его монастырь.
Через несколько недель туда явилась Фаншон с известием о богатстве, оставленном благородной любовницей. На радостях отец Августин с горничной отправились праздновать получение наследства в местный трактир. Вечер застал их в огромной квадратной кровати, полностью занятыми друг другом…
Уже на следующий день Фаншон поселилась рядом с монастырем, чтобы ее любовник мог без труда «загасить пожирающий его неутолимый огонь». Но, увы, однажды утром девушка, вся в слезах, явилась к нему и сообщила, что скоро у них появится монашек… Мысль о возможном скандале напугала отца Августина. Он принялся спешно искать для своей любовницы мужа и вскоре нашел такового в лице наивного извозчика, владевшего домом и скромными пожитками.
— Мадемуазель Дюбу не богата, — сообщил он ему. — Но красива и добродетельна.
Убеждение духовного лица подействовало, и уже через три недели отец Августин благословил этот брак. Случайность чуть было не помешала праздничному событию и все не испортила. Во время свадебного пира капуцин столько выпил, что потерял сдержанность. Он стал тыкать новобрачной, намекать на ее сокровенные чары и собирался уже было сунуть руку ей под юбку. Но извозчик не был человеком широких взглядов — подобное поведение отца Августина показалось ему подозрительным.
— Вы что, давно знакомы с Фаншон?
— Очень давно, сын мой! — ответствовал монах, усаживаясь невесте на колени.
На этот раз извозчик рассердился. Он бросился на: капуцина и повалил его на пол. Несколько минут мужчины дрались на глазах у изумленных гостей. Но, когда соперники готовы уже были разбить бутылки о головы друг друга, вмешалась Фаншон — она опасалась за плоды своей преступной любви. Нежностью и умением ей удалось успокоить драчунов.
А ласки супруги убедили извозчика, что слова монаха лишь бред под воздействием винных паров. Вместе они еще выпили — за примирение. Ранним утром капуцина, как обычно, привезли в монастырь на тележке…
Еще какое-то время монах, пользуясь вынужденными отъездами извозчика, приходил согревать постель Фаншон. Но он уже пресытился и решил попытать счастья в другом месте. То в монашеском платье, то в мирской одежде он тщательно обследовал местность и сделался любовником всех более или менее привлекательных женщин, обитавших в округе на расстоянии примерно пятнадцати лье от монастыря. Крестьянки, горожанки, субретки — все были хороши. Обыватели скоро стали шептаться — такая жизнь для монаха казалась им довольно странной.
Как раз в это время будущий конвенционист познакомился с одной вдовствующей графиней, старой, но очень богатой. Щедрость ее позволила монаху возобновить сладкую жизнь: каждый день за столом ему ставили прибор, каждый день после полудня ему застилали постель. Но положение гостя монаха не устраивало — он мечтал поселиться в замке и потому предложил своей покровительнице давать уроки латыни ее племяннику. Та согласилась, не подумав о том, что у нее еще была пятнадцатилетняя племянница. На этот раз приключение закончилось драмой. Без труда соблазнив девочку, он сделал ее матерью. Перепуганный Августин воспользовался услугами псевдохирурга, у несчастной началось кровотечение. Предвидя скорую кончину, монах исповедовал ее и соборовал. Через два дня он сопровождал гроб с ее телом. Будущий законодатель дошел уже до крайней степени разложения, — он не погнушался выудить у старой графини значительную сумму — чтобы заказать заупокойную службу. Он бездумно растратил эти деньги с местными красотками.
В начале 1781 года отцу Августину стали надоедать девочки. Что же предпринять? И тут в голову ему пришла гениальная мысль: он немного утаил от пожертвований прихожан — хватит, чтобы купить большой дом.
— Я получил наследство, — лицемерно заявил он. — И хочу все мои средства отдать нуждающимся.
Простой люд, как обычно, расчувствовался — и, конечно, как всегда, напрасно. Капуцин занялся обустройством дома исключительно для личного пользования — невиданного еще дома свиданий. Набор «работниц» не представлял больших сложностей. Монах посещал по очереди всех молодых красивых горожанок и, смиренно опустив глаза, задавал один и тот же вопрос:
— Я собираюсь создать лечебницу. Не могли бы вы приходить раз в неделю, чтобы облегчить страдания одного из несчастных?
— О да, конечно, — отвечали растроганные молодые женщины.
В назначенный день они приезжали — с ангельской улыбкой, четками и саквояжем для рукоделия. Все это было лишним.
— Зайдите сперва в мой кабинет, — приглашал монах, — я расскажу вам о несчастном, с которым придется иметь дело.
Доверчивая женщина следовала за отцом Августином. Как только она усаживалась, он закрывал дверь, и как говорит Пьер Мерло, «исчезал монах и появлялся мужчина». Несчастной становилось понятно, о ком следовало позаботиться. Уже через несколько минут она еще лежала на канапе, а монах изо всех сил старайся ее порадовать. Пойманная красотка чувствовала прилив благодарности к этому столь щедро одаренному природой мужчине. После свидания она возвращалась домой с твердым намерением скрыть свое приключение от мужа и снова прийти в этот дом на следующей неделе.
Поначалу отец Августин принимал лишь одну женщину в день. Потом он усложнил то, что любовно называл «швейными работами» две, а иногда и три прихожанки навещали и утешали теперь одного и того же несчастного. Эти дамы были связаны одной тайной: они с добропорядочным видом являлись к отцу Августину с сумкой для рукоделия под мышкой, а уже через несколько минут превращались в трепещущих вакханок, готовых на самые смелые фантазии. Обнажившись, они предавались запретным играм, которые удесятеряли желание. В доме творилось нечто неописуемое, и отцу Августину не всегда удавалось сохранить свою резвость среди этих тигриц.
Но, увы, все имеет свой конец! Однажды одна особенно экспансивная дама принялась во время любовных игр так стонать, что была услышана на улице. Соседи заключили, что в лечебнице происходят странные вещи… Слух быстро разнесся, и пристыженному отцу Августину пришлось продать свой дом. Он без промедления уехал из города, где все мужья, можно сказать, стали родственниками.
Надо было, однако, на что-то жить, — монах вошел в долю с мужем своей бывшей любовницы Фаншон и стал проповедником-контрабандистом. Эта необычная профессия его очень устраивала. Колеся повсюду с извозчиком, он у забора задирал юбки белошвейкам, торговал материей и останавливался в больших городах для чтения проповедей во славу любви.
В Тулузе его ораторский талант покорил жену парламентского советника. Приглашенный, он явился к ней в дом и вел себя там не лучшим образом. Жена советника была женщиной с буйным темпераментом, она любила напористость — поговаривали, что ей нравилось обшество конюхов мужа. По-прежнему неотразимый, отец Августин изнасиловал ее на углу стола, и она влюбилась в него.
— Мне нужно ехать в Париж, — сказала она монаху — поезжайте со мной.
Через несколько дней в трех лье от Тулузы произошла любопытная сцена. Экипаж жены советника ехал через лес, когда из-за куста появилась монахиня со странным лицом и окликнула кучера:
— Помогите во имя Бога — я заблудилась!
Жена советника открыла дверцу:
— Поднимайтесь быстрее, сестра моя, мы отвезем вас в ваш монастырь.
Монахиня поблагодарила и проворно забралась в экипаж. Когда лошади тронулись, она рассмеялась, сняла чепчик и поцеловала в губы прекрасную возлюбленную. Отец Августин открывал для себя столицу…
