В боксе конюшни не привязанный веревкой Скью при ее появлении засопел. Он был разочарован, что один из его хозяев был достаточно близко, чтобы его видеть, но недостаточно близко, чтобы обратить должное внимание.
– Ты помнишь выражение лица управляющего в тот год, когда он приехал и увидел, как мы вспахали поле? Не нынешний управляющий, а его дядя, который был добрым человеком. Ни одной ровной борозды. Мы же никогда раньше не пахали.
Управляющий пришел следующим утром и работал плечом к плечу с Таером целый день. Он взял себе за правило заглядывать к ним время от времени на протяжении сезона, чтобы помочь не только словом, но и делом.
Скью с мольбой во взгляде не давал и шагу ступить, поэтому Сэра села на косилку, вытерла о свои юбки руки и стала наглаживать ему морду. Скорее темные масляные пятна исчезнут с юбок, чем у Скью сотрутся белые пятна.
– Как же старому управляющему не нравилось видеть тебя в упряжке с плугом, – сказала она старому коню. – Он предлагал выкупить тебя у нас. Ты знал?
Было предложено две лошади, привычных к фермерской работе, потому что – по его мнению – это позор, что конь таких благородных кровей таскает плуг. Таер ответил, что хороший солдат ненавидит войну, а ты был хорошим солдатом, потому тебе не станет хуже, если ты будешь занят в сельском хозяйстве.
Она растерла комочек земли прямо перед ухом Скью и улыбнулась, когда он стал кивать по сторонам головой и зажмурил от удовольствия глаза.
– Ты теперь не против того, что мы заставляем тебя пахать, как не возражал тащить мою тележку, не так ли? – улыбнулась Сэра. – Таер говорит, что самый лучший боевой конь тот, который делает то, что ему сказано.
Скью потерся о нее головой, заставляя сделать шаг назад.
– Так что ты думаешь? – мягко спросила Сэра. – Я воображаю проблемы, которых не существует? Насколько сильна угроза одного введенного в заблуждение священника? Если я скажу своим детям, кто они, их жизнь изменится навсегда. Мне следовало все им рассказать давным-давно, – прошептала она. – Таер говорил мне. Но они заслужили шанс быть… невинными.
Она закрыла глаза и, прислонившись лицом к щеке коня, вдохнула его запах пота и соломы.
– Ну, что ж, старина, думаю, теперь время настало. Она сделала шаг назад.
– Они должны знать, кто они такие. У меня нет права утаивать от них правду. А священник – хороший предлог. – Она быстро закивала головой. – Спасибо. Ты всегда даешь правильный совет.
Она закончила запрягать коня, проверила плуг и не нашла значительных повреждений после зимовки в сарае. Затем вернулась в дом и начала лепить булочки из подошедшего теста, отложив несколько штук в сторону, чтобы потом поджарить лепешки в качестве послеобеденного угощения. Она как раз вытащила остывать буханку хлеба, когда на пороге появились Джес, Лер и Ринни с тремя жирными форелями, уже очищенными и готовыми для жарки.
Сэра задержала взгляд и пристально посмотрела на кровоподтек на лице Лера, на клочья одежды Ринни и голову, где был выстрижен ею клок волос. Только после этого она взяла протянутую Лером рыбу.
– Мы с Джесом установим коптильню и две рыбы закоптим, – поспешно объяснил Лер и ретировался с братом на улицу.
С трудом сдерживаясь, Сэра положила форель на противень, посолила и начинила брюхо луком и травами. Затем туго завернула в листья и уложила на угли внизу духовки. Она поставила все на свои места, вытерла руки и повернулась к дочери.
– Ну, – сказала она. – Так что сегодня произошло? Ринни взяла тряпку и стала вытирать стол.
– Мы случайно столкнулись со Сторном и его друзьями – Олбеком, сыном управляющего, и Лукитом. Я зацепилась за колючки, не смогла распутать, и мне пришлось отрезать волосы. Но появился Джес, и парни пустились наутек… Мама, – произнесла Ринни, пристально вперив взгляд в вытираемую ею поверхность. – С Джесом что-то не то. В смысле, он не сделал ничего, но Олбек удирал, как глупый цыпленок от коршуна. Джес кого-нибудь когда-нибудь обижал?
Сэра сняла фартук и потерла щеки, раскрасневшиеся от работы с плитой. «Да, вот и наступило время узнать кое-какую правду – подумалось ей, – но не прямо сейчас».
Она решила сказать Ринни только часть правды:
– Несмотря на то, что Джес другой, он сильный, но аккуратный с кулаками. Твой папа это видел. Не так давно случайно столкнувшись с Джесом, Олбек трусливо бежал.
«После ужина, – подумала Сэра. – Мы поговорим после ужина».
– Так вкусно, как на обеде у императора, – объявила Ринни, доедая свою рыбу.
– Благодаря храбрости рыбаков, – согласилась Сэра. Она поднялась и начала убирать со стола.
Она дала своим детям достаточно времени приспособиться к деревенской жизни и надеялась, что они будут здесь счастливы, свободны от бесконечного поиска: как защитить людей, которые боялись и ненавидели Вечных Странников сильнее, чем сущностей, с которыми те сражались. Сегодня идиллия закончится. Нехорошо утаивать от них правду, как и свои секреты.
– Ринни, – позвала Сэра, неожиданно решив поговорить. – Возьми корзинку с жареным хлебом и банкой меда. Думаю, нам надо прогуляться. Мы найдем хорошее место и поговорим.
– Скоро стемнеет, – подавленно произнес Джес. Сэра посмотрела ему прямо в глаза.
– Думаю, будет как раз то, что нужно. Мне надо с вами поговорить. Это будет легче сделать на лугу над фермой – и некоторые вещи будут более правдоподобны в темноте леса, чем дома.
– Мама… – начал Л ер.
Но Сэра в ответ покачала головой.
