– Господи, Клавдия Петровна, миленькая, – затараторил взволнованно Буранов, – что же вы сразу к нам не пришли?
– Хм, – хмыкнула старушка, – ваш вопрос просто неуместен, молодой человек!
Саня смущенно засунул шариковую ручку в рот, пожевал ее немного, вытащил и осторожно поинтересовался:
– А вопрос про номер и марку машины уместен?
– Слава богу, – облегченно вздохнула Клавдия Петровна. – Первый толковый вопрос! Я уж было решила, что писатели детективов чересчур преувеличивают мыслительные способности следователей и оперативников в своих романах. Хотя – преувеличивают, конечно. Пожалуй, нужно будет как-нибудь на досуге самой заняться сочинительством, – решительно заявила Заморочкина и положила перед Саней бумажку с тремя циферками и подробным описанием машины.
– Темно-синяя, длинная, с четырьмя дверьми и круглыми выпуклыми фарами, не российского производства, – зачитал Саня вслух сей текст.
– Да, да, именно такая, – широко улыбнулась Клавдия Петровна. – Так что, пойдемте?
– Куда? – растерялся Буранов.
– Как это – куда? – удивилась Заморочкина. – Фоторобот составлять. Я преступника прекрасно рассмотрела и хорошо запомнила. У него, знаете ли, был такой нос… Такой, знаете ли, нос у него был…
– Пойдемте, специалисту расскажете, какой у него был нос, – тяжело вздохнул Буранов и препроводил старушку за дверь.
Глава 14
Анонимка
Артему Босяку катастрофически не везло с самого утра, вернее, со вчерашнего вечера. После очередной утомительной и нудной прогулки по художественной выставке, которую он выдержал только потому, что ожидал получить после этого своего героического поступка достойную награду за свои мучения, Даша неожиданно обломала его. И как обломала!.. Сначала страстно поцеловала его в губы недалеко от своего дома, игриво коснулась ручкой его штанов в районе ширинки, удостоверилась, что он находится в полной боевой готовности, хихикнула, закатила глаза к небу, прочитала ему лирическое стихотворение… и только потом с грустью сообщила, что у нее наступили «критические дни». Затем она прочитала ему еще одно лирическое стихотворение и пригласила его на кофе, загадочно намекнув, что в ее комнате томится в ожидании только что изданная книга нового очень модного поэта…
Надо заметить, что после этого ее намека до дома Артем Босяк домчался очень быстро, не обращая внимания на дорожные знаки и стрелку спидометра своего автомобиля. Решение, которое созрело в его голове, пока он ехал, было вполне конкретным. «А пошла она на фиг», – так решил Артем и завалился в постель. Самым страшным было то, что, когда он стал погружаться в царство Морфея, в его голове возник стойкий образ вполне реальной женщины, до того стойкий, что Артем проснулся и отправился принимать холодный душ, чтобы прийти в себя. Остудив свою разгоряченную молодую кровь, Артем вернулся в кровать, но как только положил голову на подушку, навязчивое видение повторилось вновь. Далеко не Дашин образ мешал Артему Босяку уснуть: Диана Шатрова вошла клином в его мозги, именно ее зеленые глаза смотрели на него с легким кокетством и прищуром, именно ее чувственные губы ему хотелось попробовать на вкус, именно ее тело он хотел бы ощутить в своих объятьях! Он уснул только под утро и проснулся измученный и злой, как черт. Наскоро перекусив, Артем направился в сторону дома виновницы своих ночных стенаний, чтобы отомстить ей за свой недосып и за то, что Диана сказала ему неправду. Вчера в нотариальной конторе ему выдали копию завещания, составленного отцом Дианы, и он, всесторонне изучив ее, понял, что Диана Владимировна Шатрова водила его за нос, сочинив удивительную сказку о последней воле своего отца. Про Зорина в завещании не было сказано ни слова! Радуясь про себя, что сможет прижать нахалку к стенке, он подъехал к ее дому, но, к своему величайшему разочарованию, выяснил, что Дианы дома нет, а когда она должна вернуться, никто не знал. Артем прождал ее около часа, но так и не дождался. Решив не терять времени впустую, он оставил для Дианы записку со своим телефоном и просьбой ему немедленно перезвонить, и поехал на работу. На работе его уже ждал Буранов.
– Где ты шляешься? – не очень вежливо поинтересовался он, как только следователь вернулся к своим текущим делам.
– А что случилось? – спросил Артем.
– Много чего случилось. Во-первых, письмо анонимное пришло, мне ребята его передали и сказали, что это касается «мусорщика». Я его с собой прихватил, но пока еще не изучал…
– Так, никаких анонимных писем, Саня. Ты же знаешь, как я отношусь к подобным вещам, после того как моего деда… Хотя ладно, потом, может быть, ознакомлюсь, – передумал Артем, взял большой пухлый конверт из рук Сани и положил его в ящик своего стола. – Что еще?
– Свидетельница нашлась, которая видела, что из подъезда дома, откуда был произведен выстрел в Нину Вартанян, вышел мужчина сразу после того, как банкиршу застрелили. Мужик сел в большую длинную иномарку с круглыми фарами, темно-синего цвета, марку машины она не разобрала, зато запомнила номер – все три цифры, правда, без букв. Запомнила, потому что у нее квартира с этим же номером. Лицо мужчины она тоже рассмотрела очень хорошо. Бабуся на инвалидности, ходит с костылем, а он свою машину так припарковал, что перегородил всю дорогу. Она сделала ему замечание, он же послал ее далеко и надолго. Бабка и обиделась.
– Непонятно, почему она так долго молчала? – удивился Артем.
– Это отдельная тема разговора, – скуксился Саня. – Короче, бабка сопоставила все факты и пришла к нам. Сейчас она фоторобот помогает составить. Часа три уже сидят. Нос никак воспроизвести не могут. Нос, видите ли, у него какой-то необычный, – разозлился Саня.
– Какой у него нос? – спросил Артем.
– Да не знаю я, какой у него нос! Что ты ко мне привязался?! – заорал Буранов, потом опомнился и смутился. – Извини, меня бабка просто достала с этим носом. Короче, как только они закончат, тебе вышлют фоторобот по факсу, вот и увидишь, какой у него нос.
– Хорошо, – удовлетворенно кивнул Артем и закурил. – Что с машинами?
– Список получился внушительный, – грустно вздохнул Саня. – Вот смотри, что мне в отделе информации
