пушистый плотный пар, запотело зеркало. Она протерла зеркало тыльной стороной ладони и посмотрела на свое отражение. Сейчас она особенно себе нравилась: несколько длинных темных прядок у висков от пара закрутились в симпатичные спиральки, бледное лицо стало выглядеть выразительнее, на прямом идеальном носике и над верхней губой выступили капельки пота. Она осторожно облизала верхнюю немного полноватую губку языком, почувствовала солоноватый вкус, провела рукой по своей груди, рассмотрела ее внимательно, немного склонив голову набок, – зеркало вновь запотело, и ее отражение исчезло. Настя потрогала воду, открыла бутылку вина, сделала пару внушительных глотков, легла в ванну и закрыла глаза. Вода нежно ласкала тело, и руки стали подыгрывать этим ласкам, медленно и осторожно поглаживая кожу. Вино сделало ощущения острее, избавило от предрассудков, руки стали действовать смелее, не стесняясь, голова приятно закружилась, сердце забилось в ускоренном темпе, еще миг и… Резкий звонок в дверь оборвал наслаждение, Настя вздрогнула, ничего не соображая, и выскочила из воды. Босые ноги опустилась на влажный пол и заскользили по поверхности кафеля, как по льду, тело начало заваливаться назад. Девушка, пытаясь удержать равновесие и найти точку опоры, стала размахивать руками, схватилась рукой за занавеску… Все произошло так стремительно, но, падая, она отчетливо слышала, как петелька за петелькой обрываются хлипкие от старости пластиковые крепления, словно отсчитывая последние секунды ее жизни. Еще она подумала, что очень жаль, что отец так и не починил умывальник, а просто снял его вместе со смесителем, оставив в полу уродливую проржавевшую сливную трубу… Глухой шлепок обнаженного мокрого тела о кафель, неприятный хруст где-то внутри головы и боль… Над ее безвольным телом словно из воздуха материализовалось знакомое лицо. Настя протянула руку, лицо немного отстранилось.
– Это ты? – шептали ее онемевшие губы. – Я ждала тебя, ждала, что ты придешь. Но тебе не пришлось ничего делать, я сама все сделала за тебя. Теперь никто не узнает…
Постепенно боль отступила, и стало легко, так легко, как никогда еще не было…
Арестов подошел к двери и прислушался. В квартире еле слышно работало радио или телевизор. Аркадий позвонил в дверь и замер в ожидании. Ему было интересно познакомиться с неудачницей Настей Колесниковой. Интересно, но немного страшно, что бывшая подруга Лизы не захочет вообще с ним разговаривать. Постояв пару минут, Аркадий понял, что дверь ему открывать никто не собирается. Это был второй облом за день: сестра Лизы, когда он позвонил ей по телефону, наотрез отказалась с ним встречаться. С одной стороны, ее можно было понять – встречаться с адвокатом предполагаемого убийцы сестры не очень приятно, но, с другой стороны, отказалась она очень резко и в грубой форме. Поэтому, когда он решил навестить Настю, то звонить по телефону ей не стал, а приехал без предварительной договоренности. Пока он ехал, ему даже в голову не пришло, что девушки не будет дома. «И почему, собственно, я решил, что обязательно ее застану? – ругал он себя. – Разве молодая девушка не может пойти куда-нибудь вечером?» Было обидно, что не удалось ничего разведать сегодня. Скоро состоится предварительное слушание по делу Громова, а он почти ничего не выяснил. Разозлившись сам на себя, Аркадий стукнул по ни в чем не повинной двери кулаком, и она медленно, с неприятным скрипом приоткрылась… Он стоял и смотрел на небольшой просвет и думал с грустью и обреченностью, что незапертая дверь при теперешней жизни очень редко означает невнимательность хозяев, но слабая надежда на благоприятный исход все же была. Не решаясь пройти в квартиру, Аркадий еще раз нажал на кнопку – звонок прозвучал нервно и тревожно, или ему так показалось, но почему-то эта душераздирающая трель, пронзившая его сердце насквозь, подтвердила его неприятные догадки, и он, еще не войдя в квартиру, уже знал, что в ее недрах случилось большое несчастье.
– Эй, кто-нибудь есть дома? – на всякий случай позвал он, когда переступил через порог.
В ответ звучало только радио, с надрывом выпуская из своих динамиков слова из песни «Ночных снайперов» «Я покидаю столицу…». Аркадий прошел через холл, стараясь ничего не трогать руками, и тут заметил, что пол мокрый, водой был залит и весь коридор. Он быстро пошел по коридору, распахнул дверь в ванную и резко отпрянул. На полу лежала обнаженная темноволосая девушка, вода вокруг ее головы была красного цвета, глаза широко открыты и смотрят в вечность…
Арестов понял, что она мертва, сразу, но на всякий случай нагнулся над ней и потрогал пульс. Пульса не было, но девушка была еще теплая, видимо, умерла она недавно или же горячая вода не дала ее телу остыть. «Какая нелепая смерть», – мелькнуло у него в мозгу. Он вышел из ванной и вытащил сотовый телефон, чтобы вызвать милицию, но батарейка издала противный писк, и телефон отключился. Арестов выругался. С мобильным телефоном он «не дружил»: постоянно забывал поставить его на подзарядку и из- за этого лишался связи в самый неподходящий момент. Пошарив глазами по местам предполагаемого нахождения местного телефона, он обнаружил розетку, вилку и длинный шнур, который тянулся в глубь квартиры. Арестов, как собака-ищейка, проследовал за ним и вошел в комнату. О телефоне он сразу забыл, когда оглядел интерьер помещения, в котором оказался: все книжные полки были забиты книгами по медицине. Среди них он сразу выделил справочники «Яды и противоядия», «Психотропные препараты», здесь же были книги по судебной медицине, по психиатрии, по хирургии и прочие. На стене висел плакат с изображением человека в разрезе, яркий и настолько натуральный, что Аркадия затошнило. Но это были еще не все открытия, которые сделал адвокат: в углу стоял самый настоящий скелет человека в полный рост, а на столе в банке плавало что-то похожее на заспиртованный эмбрион. Уточнять, что находится в банке с розовым раствором, Арестов не стал и попятился задом к двери. За спиной он услышал легкие шаги, но повернуть голову не успел. Что-то тяжелое обрушилось на его макушку, и сразу стало темно…
Глава 11
Несчастный случай
– Опа, знакомые все лица! – сказал следователь Егоров, разглядывая поверженного адвоката, лежащего на полу без сознания.
– Ни фига себе! Он-то что тут делает? – спросил один из оперативников, прибывший по вызову на место предполагаемого преступления. – «Скорую», может, вызовем?
– Не надо, – еле слышно промямлил Арестов и попытался открыть глаза. Удалось ему это с большим трудом, но он сразу же их закрыл, потому что испугался мелких красных букашек, которые стаями вились везде, куда бы он ни смотрел. «Сотрясение мозга», – мелькнула неприятная догадка, и он расстроился.
– Не надо так не надо, – ехидно сказал Егоров. – Думаю, нашего судмедэксперта вполне хватит. Давай, Гусев, положи ему на башку что-нибудь холодное. Сейчас Васютин с трупом закончит и придет его осмотреть. Скажешь мне, когда он окончательно в себя придет. А я пока с главным свидетелем побеседую, может, после опохмелки он мне наконец вразумительно сможет объяснить, что здесь произошло. – Егоров прошел в соседнюю комнату, где на диване сидел плюгавенький лысый мужичок, облаченный в семейные трусы в крупный горошек и несвежую белую майку с дыркой на пузе. В руках мужик держал наполовину пустую бутылку пива, глаза его победоносно сверкали, впалая грудь вздымалась в горделивом экстазе, хилые бицепсы на руках шевелились, видимо, мужичок изо всех сил пытался их напрячь. Картина была впечатляющая. Егоров сел на стул напротив «Геракла» и насмешливо спросил:
– Ну что, мужик, давай еще разок подробно мне изложи, кто ты такой и что произошло?
– Так я, это, Гений.
