– Ваша честь, разрешите задать вопрос подсудимому? – настаивал обвинитель, и судья ответила положительно.
– Подсудимый Громов, в данный момент на вас очки, вы меня хорошо видите?
– Нормально, – подавленно ответил Громов.
– У меня больше нет вопросов к свидетелю, – закончил допрос обвинитель, и судья передала слово Арестову.
Аркадий встал со своего места, подошел к Егорову и прямо посмотрел ему в лицо. От прежней самоуверенности следователя не осталось и следа: Кирилл Анатольевич выглядел скованно и напряженно, и Арестов понял причину такой быстрой смены поведения. Следователь был молод, хорош собой, амбициозен и, определенно, обладал хорошими интеллектуальными способностями, но голова его «работала» только в той ситуации, где он занимал доминирующее положение над своим собеседником. Потребность во власти и подавлении другой личности, которую он в полной мере старался реализовать во время допросов, делала его всемогущим, помогала сосредоточиться на цели и довести дело до логического финала, несмотря ни на что. Сейчас Егоров находился в противоположной ситуации и поэтому не мог взять себя в руки, не мог сконцентрироваться, не мог правильно оценить опасность, исходящую от Аркадия.
– Свидетель Егоров, из материалов дела видно, что вами была назначена судебно-психиатрическая экспертиза Громова? Так ли это? – задал свой вопрос Арестов, и Егоров сразу успокоился и решил, что линия защиты будет сведена к доказательству того, что Громов не отдавал отчета в своих действиях во время совершения преступления.
– Да.
– Эта экспертиза была проведена по ходатайству первого адвоката подсудимого?
– Нет. Назначение судебно-психиатрической экспертизы было необходимо.
– Что послужило основанием? Подсудимый вел себя как-то странно?
– Нет, но…
– Тогда на основании чего вы сделали подобный вывод?
– На основании своего личного опыта.
– Как долго вы работаете в прокуратуре?
– Протестую, ваша честь, вопрос не имеет к рассматриваемому делу никакого отношения, – вмешался обвинитель.
– Протест отклоняется, отвечайте на вопрос.
– Около года.
– На основании вашего опыта вы сделали вывод, что необходимо направить Громова на прохождение психиатрической экспертизы, правильно я вас понял?
– Да, но…
– Опишите подробнее, что конкретно на основании вашего опыта натолкнуло вас на эту мысль?
– Способ убийства. Я сделал вывод, что убийца страдает психическими отклонениями, исходя из характера нанесенных жертве ран. Далее мной были получены сведения, что подсудимый находился на учете в психоневрологическом диспансере.
– Вы так и не ответили на мой вопрос. Я просил как можно конкретнее обосновать ваше решение, – настаивал Арестов.
– Я не понимаю, что вы хотите от меня услышать? – разозлился Егоров.
– Я хочу от вас услышать подробные выводы, – напирал Арестов.
– Ну хорошо, хорошо, я понял. Первое: наличие в действиях преступника особой жестокости, нанесение жертве множественных повреждений, чрезмерных как для целей убийства, так и для целей осуществления половой агрессии, – на теле Елизаветы Самариной было обнаружено десять колото-резаных ран, нанесенных посмертно, хаотично и беспорядочно. Второе: у преступника наблюдался повышенный интерес к обнаженному телу жертвы, об этом свидетельствует разорванная одежда, а также интерес к виду и запаху крови – удары наносились в места расположения крупных кровеносных сосудов, в данном случае в область живота. И последнее: элементы надругательства над трупом, имеющие сексуальную окраску, такие, как следы мастурбации на фоне созерцания обнаженного тела жертвы. – Егоров закончил свое объяснение и надменно посмотрел на Арестов.
– Очень всеобъемлющий ответ, спасибо, – саркастически заметил Аркадий. – А главное, как все точно и дословно воспроизведено, слово в слово. Вы ведь на юридическом учились? На «отлично» все экзамены сдавали?
– Протестую, ваша честь, вопрос не имеет никакого отношения к рассматриваемому делу! – выкрикнул со своего места взбешенный обвинитель.
– Задавайте вопросы по существу, – поправила Арестова судья. – Мы здесь собрались не для того, чтобы институтские успехи свидетеля Егорова разбирать.
– Простите, ваша честь, – сказал Арестов, подошел к судье и положил перед ней книгу, раскрытую на середине.
– Что это? – удивленно вскинула брови судья.
– Это учебное пособие для студентов юридических факультетов. Прочтите в этом месте, глава называется «Осмотр места происшествия по делам об изнасиловании». Слово в слово из учебника пересказано, не так ли? – Судья быстро пробежала глазами страницу и подняла глаза на Аркадия:
– Я что-то не возьму в толк, Арестов, к чему вы клоните? Хотите обвинить свидетеля Егорова в некомпетентности? Не вижу ничего плохого в том, что молодой следователь использует в своей работе рекомендации, указанные в юридической литературе.
