Гарри повернулся и посмотрел туда, где неподвижно лежала зелёная змея.
—
Его охватил дикий страх, он совершенно забыл, что видел, как профессор Защиты только что пытался убить полицейского.
Гарри уже направил палочку на змею, готовясь произнести
Он не смел использовать магию на профессоре Квирелле.
Острая, раздирающая разум боль, словно его мозг рвётся пополам — вот что он ощутил, когда его заклинание столкнулось с заклинанием профессора Квиррелла. Он почувствовал, что его магия и магия профессора схожи, но совершенно несочетаемы. Об этом и предупреждало постоянно чувство тревоги — если Гарри и профессор Квиррелл окажутся слишком близко или используют магию друг на друге, или даже если их заклинания пересекутся, случится что-то ужасное и непостижимое, их магия срезонирует и выйдет из-под контроля…
Гарри смотрел на змею. Он не был уверен, дышит та или нет.
(Истекали последние секунды.)
Он повернулся к аврору, который
Осознание всего масштаба бедствия тысячей тонн обрушилось на Гарри. Он сумел усыпить аврора, но больше ничего нельзя было сделать и исправить, миссия провалена, всё провалено, он проиграл.
От потрясения, волнения и отчаяния он
(А затем уже стало слишком поздно.)
* * *
Аврор Ли и аврор МакКаскер расставляли стулья вокруг стола, поэтому они одновременно увидели, как снаружи к окну подлетел нагой, скелетоподобный ужас и завис в воздухе. Одного этого зрелища было достаточно, чтобы у обоих заболела голова.
Голос, который они услышали, мог бы принадлежать давно разложившемуся трупу. И сами слова, казалось, давно уже состарились и умерли.
Речь дементора резала слух:
— Беллатриса Блэк не в камере.
Секунда потрясённой тишины, а затем Ли сорвался со стула и бросился к коммуникатору, чтобы вызвать подкрепление из Министерства. МакКаскер же схватил своё зеркало и лихорадочно начал вызывать трёх авроров, что были в патруле.
Глава 55. Стэнфордский тюремный эксперимент. Часть 5
В коридоре, стены которого несли следы недавней магической битвы, под тусклым светом газовых ламп мальчик мелкими шажками продвигался вперёд, вытянув руку к неподвижной змее — телу его учителя.
Приблизившись на расстояние метра, он наконец ощутил на краешке сознания знакомый зуд.
Пусть и очень слабое, но всё то же чувство тревоги…
Значит, профессор Квиррелл жив.
Но вместо радости эта мысль принесла лишь какое-то опустошение и отчаяние.