они убьют…его. В мешке…за моей спи…ной…там две бумаги…они очень…важ…ные…там напи…сано…что этот маль…чик…граф Д'Арманьяк. Там есть…деньги…золото…возьмите всё и уве. зите маль…чика дале…ко отсюда…сейчас…сейчас…сейчас…скорее… — вместе с последним словом отлетела и душа девушки. В открытых глазах застыла мольба. Монахиня с глубоким состраданием смотрела на неё. Прошептав короткую молитву, она закрыла ей глаза и осторожно взялась за ребёнка. Но она не смогла его забрать. Рука мёртвой девушки крепко сжимала мальчика. С огромным трудом монахине удалось освободить мальчика от этих цепких объятий. Мальчик настолько крепко спал, что даже не пошевелился, пока она его укладывала на свою постель. Затем сестра Мария сняла мешок и осмотрела всё содержимое. Там лежали четыре увесистых кошелька набитые монетами и три свитка. Два из них были запечатаны. Третий просто скручен. На свитке было написано несколько слов. «Нефизе от графа Д'Арманьяк». Прочитав надпись и увидев на печатях свитков всем известную букву «А», — символ дома Д'Арманьяков, — она больше не сомневалась в том, как ей следует поступить. Она взяла крест со стола и повесила его на свою шею. Затем преклонила колени и коротко помолилась. После этого она положила в мешок Библию и закинула его за плечо. И уже в конце она укутала мальчика и, взяв его на руки, направилась к двери. На пороге она остановилась и прошептала, обращаясь к мёртвой девушке:
— Наши сёстры позаботятся о твоей душе. Я же клянусь: придёт день и он узнает, что ты для него совершила!
Глава 3
Двумя днями спустя сумрачным утром в порту Тулона появилась монахиня. Рядом с ней шёл маленький мальчик. Она его держала за руку. Мальчик был одет в короткие штанишки, маленькие остроносые башмачки и тёплую рубашку, поверх которой был накинут плащ. Мальчик всё время с любопытством озирался по сторонам и задавал монахине разные вопросы, на которые она отвечала с завидным терпением. В порту царила обычная суматоха. Груды провизии, бочек и всяческих товаров постоянно встречались на пути, равно как грузчики и матросы, сновавшие между этих скоплений. Монахиня и мальчик шли вдоль кромки причала и, задрав голову, с уважением смотрели на высоченные борта кораблей, которые мерно покачивал морской бриз. То и дело слышались глухие всплески, когда волны ударялись о борт. Один из кораблей, двухмачтовое торговое судно, привлек внимание монахини. Она остановилась в непосредственной близости от здорового бородача. Бородач выкрикивал угрозы в адрес матросов, которые грузили на судно бочки. Нередко угрозы приправлялись бранными словами. И эта выразительная особенность моряка вызывала неприязнь на лице монахини. Она бросила осторожный взгляд в сторону мальчика. Но тот был занят созерцанием якоря. Выждав подходящий момент, когда бородач молчал, хмуро отслеживая очередные суетливые движения своих подчинённых, монахиня обратилась к нему с вопросом:
— Брат мой, куда идёт этот корабль?
Бородач повернул лицо в сторону монахини и, криво улыбнувшись, грубым голосом ответил:
— В Константинополь! Шевелитесь, лентяи, — прикрикнул он, обращаясь к матросам. Те забегали быстрее, а монахиня тем временем задала ещё один вопрос:
— Константинополь? Чтят ли там господа нашего Иисуса Христа!
— Чтят сестра, — ответил бородач и, сняв шляпу, с набожным видом перекрестился.
— Я поеду с вами, брат мой!
Бородач напялил шляпу и тут же скептически пробасил:
— Прости сестра, но мы не можем везти без платы. Такое путешествие вам не по карману. Так что…,- бородач осёкся, с удивлением и жадностью глядя на монеты, поблёскивающие в ладони монахини.
— Мне с…мальчиком отдельная келья…простите, я хотела сказать…комната. Конечно же, комната. Пусть маленькая. Я заплачу.
— Каюта, — поправил её бородач с явным удовлетворением. По всей видимости, он уже предвкушал удовольствие от предстоящей сделки.
— Мне нужна комната, а не то, что вы сказали, — весьма строго потребовала от бородача сестра Мария. Тот в ответ незлобиво махнул рукой.
— Называйте, как хотите сестра, лишь бы платили. А это…ваш сын? — с нескрываемым любопытством спросил он, бросая взгляд в сторону мальчика. Его вопрос прозвучал весьма двусмысленно. Вернее, в нём прозвучал откровенный намёк на несоответствие её одеяния и мальчика. Сестра Мария прекрасно поняла смысл этого вопроса.
— Любой ребёнок- дитя господа! — холодно ответила она.
— Хорошо, хорошо, — поспешно ответил бородач и, услужливо поклонившись, показал рукой на дощатый настил, ведущий на судно. — Если вы не возражаете, сестра. Очень скоро погрузка закончится, и мы сразу отплываем.
Сестра Мария, сжав руку мальчика, повела его рядом с собой, вслед за бородачом. Тому пришлось несколько раз останавливаться и придерживать её за локоть, пока они взбирались на палубу. Мальчик в отличие от неё чувствовал себя довольно свободно. Он с радостным смехом побежал наверх. Едва не потеряв равновесие в очередной раз, она выпустила его руку. Оказавшись на борту, мальчик мгновенно обежал всё судно, с откровенным любопытством оглядывая всё вокруг себя. Для него всё увиденное было внове. Однако его радости не суждено было продлиться долго. Бородач поймал мальчика за руку и отвёл к сестре Марии. А затем он проводил их в отдельную каюту, где кроме деревянной кровати и маленького стола, что были наглухо прикреплены к полу, ничего не имелось. Здесь он оставил их и вышел, предварительно сообщив о времени обеда. Сестра Мария помогла снять плащ с мальчика, затем усадила его на кровати и села рядом. Пока он болтал ногами взад вперёд, она вытащила из мешка Библию и незапечатанное письмо с надписью «Нефизе от графа Д'Арманьяк». Сестра Мария положила Библию на свои колени и уже собиралась раскрыть её, когда услышала голос мальчика:
— А где Нефиза?
Сестра Мария с нежностью посмотрела на мальчика. Ярко голубые глаза излучали вопрос. Она погладила его по голове рукой и произнесла так мягко, как только могла:
— Её забрал к себе наш господь!
— Почему? — задал новый вопрос мальчик.
— Он не спрашивает и не отвечает. Он лишь говорит, а мы внемлем. Он пожелал её принять в своё лоно. Там она будет счастлива.
— Я скучаю без Нефизы, — тихим голосом признался мальчик.
— Я знаю! — прошептала сестра Мария. Увидев, что мальчик погрустнел, она сняла с него башмаки и уложила на кровать, укрыв его же плащом. — Нефиза очень хорошая. Я постараюсь быть похожей на неё.
— Ты тоже хорошая, — прошептал мальчик. Он свернулся калачиком и закрыл глаза. В груди сестры Марии одна за другой стали подниматься волны нежности. Она очень долго смотрела на мальчика, затем отложила Библию в сторону и взяла в руки письмо. Первые же строки целиком захватили её.
«Дорогая, милая моя Нефиза, — писал граф Д'Арманьяк, — если ты читаешь это письмо, значит я самый несчастный из людей. И не потому, что уже мёртв, но по причине того, что мой сын Жан остался один перед лицом могущественных врагов. У меня осталась лишь одна надежда, а именно, что этот поступок лишь плод моего больного воображения, ибо я не вижу никакого спасения для моего сына, в случае если мои смутные опасения оправдаются. Ну, а что же остаётся ещё? У меня были верные друзья. Я вырос среди Д'Арманьяков, но всё же лишь чудом сумел уцелеть. Лишь чудом смог избежать смерти. А он — лишь невинный ребёнок, который ничего не знает и ничего не понимает. У него не будет ни друзей, ни иного защитника за исключением тебя. Враги же настолько могущественны, что способны сокрушить…королей. Многие года я провёл вдали от родины, мечтая о справедливой мести. Я мечтал уничтожить всех наших врагов. Я мечтал избавить следующего наследника Д'Арманьяков от того кровавого наследства, что
