— Вы не должны этого делать!
И Ле Крусто, и Анна с некоторым удивлением посмотрели на Марию, из груди которой и вырвался этот крик. Её грудь бурно вздымалась. Волнуясь всё больше и больше, Мария с мольбой в голосе обратилась к Анне:
— Не уезжайте, прошу вас. Ему сейчас нелегко. А уж если вы оставите его, станет совсем плохо. Вам необходимо остаться. Остаться и поддержать…вашего брата. Он нуждается в вас. Он нуждается в вашей любви.
— Не вмешивайся не в своё дело! — холодно отрезал Ле Крусто и, тут же окинув её презрительным взглядом, добавил, — что ты вообще понимаешь? И кто тебе дал право разговаривать с миледи?
Но Марию не остановили его грубые слова. Она вновь и вновь обращалась к Анне, пытаясь уговорить её остаться. Но все её увещевания разбивалась о стену отчуждения. На её глазах Ле Крусто помог Анне набросить на плечи плащ и сразу же увёл из комнаты. Мария не отчаивалась. Не раздумывая над последствиями, она бросилась за ними следом. Она не переставала умолять Анну до той поры, пока они не оказались снаружи. Во дворе. Картина, которая предстала перед Марией, заставила её испытать холодный ужас. Возле часовни стояла карта, запряжённая четвёркой лошадей. Дверцы кареты были настежь отворены. Из часовни появились четыре человека с телом графини. Они внесли тело внутрь кареты. Туда же направилась и Анна. Ле Крусто помог ей занять место в карете, рядом с телом матери. Затем он захлопнул дверцу и приказал кучеру двигаться. Едва карета тронулась, Ле Крусто вскочил в седло. Он и ещё десять всадников направились вслед за каретой. Всё произошло очень быстро. Когда Мария опомнилась, карета уже подъезжала к воротам. Увидев это, она бросилась со всех ног по направлению к карете и, вцепившись в дверцу, что было силы, закричала:
— Не поступайте с ним так жестоко! Не лишайте его права проститься с телом матери. Анна, вы губите родного брата своим поступком. Он ещё больше ожесточится. Остановитесь,…остановитесь, заклинаю вас…
Карета повернула. Мария не удержав равновесия, опрокинулась на землю. Не обращая внимания на ушибы, она поднялась и встала на ноги. Карета уже успела выехать за ворота. Постепенно она начала ускорять ход. Стражники, охраняющие ворота, бросали в сторону Марии сочувственные взгляды. А она стояла с бледным лицом и не мигающим взглядом смотрела на дорогу. Туда, где в пыли растворилась карета.
Солнце исчезло из виду. Небо стало заволакивать чёрными тучами. Хлынул дождь. А она всё стояла и смотрела на дорогу. В голове Марии билась одна и та же мысль: «Что случится, когда он всё узнает»?
Она долго стояла под дождём. Лишь совершенно вымокнув, Мария вошла в замок. Она поднялась в опочивальню Анны и встала у окна. Её взгляд был направлен на ворота. Она должна встретить его. Она должна поговорить с ним, помочь ему. Ведь рядом с ним больше никого не осталось. Часы текли, время шло, но он так и не появлялся. День близился к завершению. Дождь всё шёл и шёл. Но Мария ничего вокруг не замечала, за исключением ворот. И вот, наконец, она увидела его. Он появился внезапно. Вслед за ним во двор въехал крупный отряд всадников. Жан сразу же направил коня в сторону часовни. Достигнув её, он спрыгнул с лошади и сразу же вошёл внутрь. Мария бросилась во двор. Когда она выбежала из замка, её слух прорезал дикий крик.
— Где моя матушка? Куда вы её спрятали? Отвечайте или клянусь богом, я всех убью…
На крик Жана сбежались все обитатели замка. Весь его отряд с каменным молчанием следил за действиями Жана. А он стоял перед часовней и кричал. Повторяя одни и те же вопросы и угрозы. Мария набралась решимости и направилась прямиком к нему. Его грозный облик пугал её гораздо меньше, чем та боль, которую он испытает, узнав о том, что произошло в его отсутствие. Она остановилась прямо перед ним и с глубоким сочувствием произнесла:
— Ваша сестра уехала и увезла её с собой!
Мария успела заметить, как взгляд Жана в одночасье померк. Он ничего не ответил. Лишь молча повернулся и, войдя в часовню, запер за собой дверь. Все вокруг начали расходиться, испытывая явное облегчение. До Марии донеслись обрывки разговоров. Некоторые из Д'Арманьяков обсуждали сегодняшний поход. Судя по отрывкам разговора, они бились с отрядами бургундцев. Эта мысль получила подтверждение, когда во двор замка начали въезжать повозки с ранеными. Понимая, что сейчас она не сможет достучаться до Жана, Мария без раздумий подошла к одной из повозок и решительным голосом стала раздавать приказания. Вначале, её никто не слушал, однако, увидев, с каким проворством и умением она ухаживает за ранеными, люди начали прислушиваться к ней. Марии удалось очень быстро разместить раненых в замке. В течение нескольких часов она неотлучно находилась при них. Она сумела не только перевязать всех, но и обеспечила надлежащий уход. Для этого ей пришлось поднять с постели слуг. Вначале, слуги никак не хотели подчиняться приказам служанки, но, заметив с какой угрозой на них смотрят сами раненные Д'Арманьяки, тут же изменили своё отношение. Но больше всех ей помогал…Капелюш. Вначале, он, как и все, просто наблюдал за ней. Ну, а затем принял самое непосредственное участие во всём, что делала Мария. Не раз он подходил к ней и спрашивал, чем может помочь. Он лучше других понимал, насколько необходим порядок в такое неспокойное время. Сам Жан отстранился от всех дел, что могло вызвать беспорядки. И такие действия, в первую очередь, служили ему поддержкой. В результате, уже к глубокой ночи, в замке воцарился относительный порядок. Люди уснули довольные, ибо почувствовали некоторую уверенность в ближайшем будущем. Закончив со всеми делами, Мария незамедлительно отправилась в часовню. Капелюш находился уже там. Он сидел, прислонившись к стене, возле самой двери. Увидев Марию, он удивился и спросил,…почему она не спит?
— Я должна поговорить с ним! — только и ответила Мария. Она остановилась у двери и громко постучала.
— Не стоит этого делать! — посоветовал ей Капелюш, но Мария не стала его слушать. Она снова и снова стучала. Она стучала до тех пор, пока из-за двери не раздался голос, полный ярости:
— Убирайтесь прочь!
— Откройте дверь, я должна поговорить с вами! — ничуть не испугавшись, громко ответила Мария, чем изрядно удивила Капелюш. Он даже посмотрел на неё с уважением.
— Проваливай отсюда, кто бы ты ни была! — раздалось в ответ.
— Хорошо, — неожиданно для Капелюша согласилась Мария, — я не буду настаивать. Не хотите выходить, не надо. Я подожду вас снаружи.
Мария так и не дождавшись ответа, заняла места с другой стороны двери. Она опустилась на холодный пол и, подтянув под себя колени, положила на них голову. Капелюш некоторое время молча наблюдал за ней. А затем поднялся и ушёл. Он отсутствовал недолгое время. Очень скоро он вернулся с одеялом в руке. Измученная Мария к тому времени крепко спала. Капелюш бережно укутал её одеялом. Потом некоторое время стоял и смотрел на неё с отеческой лаской. Он уже собирался вернуться на прежнее место, когда дверь часовни открылась, и на пороге показался бледный Жан. Его взгляд остановился на девушке, что мирно спала возле двери, затем поднялся на Капелюша.
— К полудню соберёшь весь отряд возле моста! — жёстко бросил Жан. — Пора всем показать, чего стоят Д'Арманьяки.
— Не пора ли остановиться, Жан? — Капелюш с надеждой произнёс эти слова. Но они вызвали у Жана лишь злую улыбку.
— У тебя есть выбор. А меня…меня может остановить лишь смерть!
Жан вышел во двор. Капелюш отчётливо осознавал, что не в состояние изменить решение Жана. Ему оставалось лишь наблюдать за тем, как он выводит коня из конюшни. Как садится в седло и выезжает из ворот. Он не имел ни малейшего представления, куда именно отправился Жан. А он направился к реке. Оставив коня на берегу, он разделся и вошёл в воду. Жан очень долго плавал. Время от времени он ложился на спину, и пока волны покачивали его тело, взгляд был устремлён в сторону звёзд. Именно глядя на них, он прошептал:
— Вы будете отомщены, матушка. Клянусь своей жизнью. Никто не уйдёт от наказания. Я всех настигну и уничтожу!
