Голубые глаза Телагиота переходили с одной фрески на другую. Затем, покачав головой, он направился к каменной плите в центре комнаты.
– Вы понимаете, что здесь произошло? – спросил он Кариган.
Нахмурившись, та с трудом передвигалась в воде. На память ей пришли картины смерти, которые она наблюдала наверху.
– Скорее, чувствую это, – ответила она.
– В самом деле? – эльец в задумчивости остановился перед надгробием.
Оно сильно отличалось от тех, которые девушка видела прежде. Его сплошь испещряли пиктограммы и непонятные руны, среди которых по-прежнему отсутствовало изображение бога Вестриона. На плите валялись сломанные ржавые цепи. Выброшенные оковы… Кариган начала понимать.
– Скорее всего, это была не могила, – сказала она, – а темница.
– Именно так.
– Защита… – пробормотала она. В самом деле, охранные столбы там, наверху, предназначались для того, чтобы держать взаперти нечто, – как она и предполагала во время первого посещения поляны. Неужели это произошло всего-навсего вчера днем? Ей казалось, что прошли, по меньшей мере, годы. То, что они здесь увидели, многое объясняло: цепи; наглухо заваленный вход; печати, о которых толковал Телагиот, а также отсутствие изображения Вестриона.
– Глупость и опрометчивость вашего народа выпустили в мир великое зло, – заявил Телагиот.
– Что вы имеете в виду? – мгновенно откликнулась Кариган.
– Лагерь, который вы здесь разбили, ослабил охранную магию, которая ограждала захоронение.
– Она и так уже умирала!
– Да, но все же могла продержаться еще какое-то время и предотвратить трагедию.
Кариган не верилось, что их лагерь, сам по себе, послужил причиной разразившегося несчастья. Закрыв глаза, она припомнила ощущение силы, которое посетило ее непосредственно перед разрушением гробницы: «Варадгрим, Варадгрим, Варадгрим…» Неужели это и была та сила, которая нарушила покой поляны и выпустила призрак из могилы? Тогда ей показалось, что это чей-то зов… хотя теперь Кариган уже начала сомневаться.
Но даже если допустить, что этот зов разбудил призрака, то остается невыясненным: от кого – или от чего – исходил призыв?
– Вопреки убеждениям вашего народа, зашита не может существовать вечно, – сказал Телагиот. – Охранные обелиски рухнули, такая же участь ожидает Д'Йерскую Стену. Сила, знание, магия – все угасает с течением времени… так же, как и память. Увы, жизнь смертных не бесконечна, и это ставит под угрозу существование нашего мира.
За последние сутки в душе Кариган перемешалось так много чувств, а эльец своим высказыванием добавил к ним еще одно – гнев. Он захлестнул девушку, грозя смести все барьеры.
– Уж конечно, эльцы лучше бы разобрались во всем, – огрызнулась Кариган. – Только они почему-то не захотели этого делать.
Телагиот никак не отреагировал на злость в ее голосе. Вместо этого черты его исказила неизбывная грусть.
– Наверное, ты права, Галадхеон, – вздохнул он. – Но мой народ слишком пострадал во время Долгой войны. Он оказался сломленным и обездоленным. У нас не осталось ничего, кроме старых ран. О, я
Холод и безмерное отчаяние его слов проникли в сердце Кариган, и она обхватила себя руками, пытаясь согреться.
– Брешь в Д'Йерской Стене нарушила распределение сил по обе стороны, Галадхеон. Время, когда мы обеспечивали мир и покой, увы, миновало. И ты должна донести это до своего короля; теперь ваша очередь стоять на страже. Посмотри, это предостережение всем нам, – он указал в сторону покинутой гробницы и сломанных цепей. – Существо, которому удалось бежать, когда-то было простым человеком. Он присягнул на верность Тьме и получил от хозяина вечную жизнь в обмен на собственную душу. Много лет назад мне доводилось встречаться с такими приверженцами Зла на поле боя. И вот теперь один из них нашел способ вновь вернуться в наш мир. За ним последуют и другие. Силы Тьмы вновь пробуждаются к жизни.
Что-то отвлекло Телагиота, на лице его промелькнуло удивление. Склонившись, он по плечо погрузил руку в воду.
– Там что-то есть, – пояснил эльец, найдя что-то у себя под ногами. Затем выпрямился, держа на вытянутой руке какой-то предмет, с которого стекала вода. – Вот оно, орудие Зла.
Приглядевшись, Кариган увидела, что это был обломок ржавого лезвия со старомодной деревянной рукояткой. На ней еще сохранились остатки кожаной оплетки.
– Твои соотечественники правильно сделали, что сломали его, – сказал Телагиот. – Этот меч служил для похищения душ. Ужаснейшее оружие в руках призрака. Благодарение Богам, в таком состоянии он больше не послужит Злу.
Девушка прикинула: подобная рукоятка могла быть сделана из древесины Блэквейлского леса. Она давала власть над мертвыми. Оставался маленький вопрос – кто являлся хозяином призрачного трупа?
Будто подслушав ее мысли, эльец кивнул:
– Давным-давно это существо являлось любимым слугой Морнхэвена Черного.
Журавль
Кариган и Телагиот вернулись на поверхность, и теплая летняя ночь приняла их в свои объятия. Девушка вновь вдохнула аромат сосновой хвои, смешанный с запахом крови, и почувствовала, как желудок у нее свело судорогой. Во рту появился неприятный кислый вкус, от которого она никак не могла отделаться.
По лесу разносились голоса солдат, перекликавшихся друг с другом. Им сопутствовал неумолчный хор сверчков. Серебряный свет лунных камней позволял обозреть картину кровавой бойни. После пребывания в холодном безмолвии гробницы впечатления с такой силой нахлынули на девушку, что она пошатнулась. Эльец бесстрастно обнял ее за плечи.
Как раз в этот момент подошли солдаты с самодельными носилками. С них свешивалась рука, которая безжизненно покачивалась при движении. Это была леди-губернатор Пенберн.
«Я ведь предупреждала ее», – мелькнуло в голове Кариган. Но ни удовлетворения, ни злости против женщины, которая пренебрегла разумными советами, она не ощутила. Несчастная заплатила страшную цену, а Кариган была слишком раздавлена произошедшими событиями, чтобы злиться на погибшую. – Надеюсь, вы подтвердите своему королю, что наше появление на его территории преследовало исключительно мирные цели, – подал голос Телагиот. – Мы всего лишь наблюдатели. И скажите: Сакоридия лежит на пути той силы, что не сегодня, так завтра хлынет через Д'Йерскую Стену. Убедите короля, что именно в этом направлении он должен направить свои усилия, а не заниматься бесплодными поисками Элегии. В нужный момент мы сами выйдем на контакт с ним.
Помолчав, он добавил:
– Мы еще встретимся, Кариган Галадхеон.
– Г'лейдеон, – машинально поправила девушка, но Те-лагиот уже покинул ее и отошел к своим соотечественникам, трудившимся на поляне. Какое-то время Кариган смотрела ему в спину, затем безнадежно покачала головой. Ох, уж эти эльцы с их загадками!
Как бы то ни было, а в настоящий момент они работали (и весьма эффективно), помогая убирать тела погибших и перевязывать раны пострадавших сакорийцев. Она тоже присоединится к ним, но не раньше, чем разыщет Кондора и Тая или хотя бы что-нибудь выяснит об их судьбе. Девушка зашагала в глубь леса, пытаясь подготовить себя к возможным испытаниям.
Подошла к штакетнику, у которого были привязаны лошади. Глазам ее предстала ужасная картина: трупы убитых животных лежали друг на друге, будто несчастные мулы и лошади пытались в панике бежать. Кариган поспешно шла мимо, выискивая знакомую рыжую гриву. Некоторые животные были еще живы, они ржали и бились в ужасе от окружавшей их смерти. Увы, их страдания терялись на фоне человеческих жертв.
Вскоре девушка разглядела мертвого Стрижа, некогда служившего Барду. О Боги! Она бросилась
