тропическим солнцем кожей его рубашка выглядела ослепительно белой, он прищурился от яркого полуденного солнца. Должно быть, этим и объяснялась тонкая сеточка морщинок вокруг глаз.

— Он великолепен, не правда ли? — прошептала ей на ухо Франциска.

— Я решительно отказываюсь понимать, что ты имеешь в виду.

Лили снова принялась рыться на самом дне корзины в поисках апельсинов, которые положила туда на ее глазах миссис Кеттл.

— И так робок, — пробормотала Франциска.

— Робок? — переспросила Лили недоверчиво — кстати, у нее самой сложилось точно такое же впечатление. Франциска утвердительно кивнула. — Да он самый надменный, самонадеянный и деспотичный из всех мужчин, которых я когда-либо встречала!

— По-видимому, ты знала в своей жизни не так много мужчин.

— Ты, должно быть, шутишь, — отрезала Лили.

— Напротив, я говорю совершенно искренне, — возразила Франциска. — Эйвери Торн по природе очень робок. Должна признать, в тебе есть нечто, способное пробудить в нем его лучшие качества.

— Лучшие качества? — ошеломленно пролепетала Лили.

— Да. В беседах с тобой он проявляет бездну находчивости и остроумия. Рядом со мной или даже с Эвелин он становится болезненно застенчивым.

— Ха! Ты ошибаешься на его счет. Он не разговаривает с тобой просто из недостатка уважения. Как женщина, ты не заслуживаешь его внимания.

— Не будь такой бестолковой, — заявила Франциска без обиняков. — Он ведь мужчина. Будь он и в самом деле таким высокомерным и напыщенным, как это тебе кажется, он бы не упустил случая попотчевать нас рассказами о своих приключениях. Можно ли найти лучший способ утвердить свое превосходство, чем беспрестанно похваляясь перед нами своей храбростью?

Лили ее слова отнюдь не убедили.

— Лили, — продолжала Франциска, вздохнув, — этому человеку приходилось бывать во всех уголках света, видеть то, что никогда не приходилось наблюдать ни одному европейцу. Если у кого-то и есть законные основания для гордости, так это у него. И тем не менее он предпочитает вообще о себе не рассказывать. Уверяю тебя, он стеснителен — во всяком случае, в присутствии женщин. Да и чего еще можно от него ожидать? В конце концов он рос в чисто мужском обществе.

— Похоже, робость не мешает ему высказывать свое мнение, когда дело касается меня, — проворчала Лили.

Очевидно, он считал ее существом настолько заурядным, что не испытывал в ее присутствии ни малейших следов той неловкости, которую вызывали в нем другие женщины. Она невольно опустила глаза на свои штаны.

— Да, — ухмыльнулась Франциска. — Я уже это заметила.

— Впрочем, — добавила Лили, — меня это нисколько не заботит.

Франциска, рассмеявшись, ласково потрепала ее по щеке:

— Ты ужасная лгунья, Лили, при том, что тебе не откажешь ни в искренности, ни в отваге, ни в благородстве. Клянусь, при виде тебя я бы умерла со скуки, если бы не тот прелестный маленький гедонист, которого ты так старательно прячешь от посторонних глаз.

— Я рада, что тебе со мной весело.

— О да, — отозвалась Франциска. — Но надо сказать, ты не только забавляешь меня, но и интригуешь. Твоя типичная для средних слоев чопорность подавляет в тебе богемную натуру. Ты похожа на беглянку из сераля, а ведешь себя как монашка.

— Понятия не имею, что ты хочешь этим сказать.

Лили прислонилась к стволу дерева и, впившись ногтями в кожуру апельсина, стала снимать ее, избегая смотреть в сторону приближавшихся мужчин.

Элегантным движением Франциска расправила юбки и опустилась, словно бабочка, на лужайку рядом с ней. Она потянулась к корзине, чтобы взять апельсин.

— Только то, что, будь я на твоем месте, я бы никогда не позволила мужчине довести себя до такого состояния.

— Я никому ничего не позволяла!

— Дорогая моя! — Франциска покачала головой, уголки ее губ насмешливо приподнялись. — Я же вижу, в каком ты состоянии.

— Мне это не нравится!

— Само собой.

— Для меня быть настолько одержимой… это просто глупо!

— Ну, положим…

— Это недостойно!

— Разумеется.

— Тратить столько времени зря…

— Не кощунствуй, дорогая!

— Что же мне теперь делать? — спросила наконец Лили.

Франциска, казалось, только и ждала этого вопроса. Она выронила апельсин, который вертела в руках, с довольной улыбкой на лице наклонилась к Лили и выложила ей все, что считала нужным.

Глава 10

Опершись на локоть, держа одну ногу согнутой, а другую вытянув перед собой, расстегнув пуговицы жилета и ослабив галстук, Эйвери лежал на траве и курил. Сквозь синеватую дымку он видел, как Лили демонстративно сморщила нос и закашлялась. Недалеко от него Полли Мейкпис с пристрастием допрашивала бедного Бернарда о его жизни в «том заведении». Хоб каким-то образом умудрился приволочь ее сюда в инвалидной коляске.

У Эйвери до сих пор не было возможности насладиться обществом женщин в свободной и непринужденной обстановке, зато теперь он обнаружил, что с интересом прислушивается к их беседе. Он уже успел убедиться, что они были существами куда более сложными и разносторонними, чем ему представлялось, — все, кроме Лили Бид, недооценивать которую он всегда считал большой ошибкой.

Эйвери повернул голову, чтобы рассмотреть ее получше. В профиль ее ресницы казались необычайно длинными, нос — патрицианским, ноздри — широкими, губы — полными.

Поразительное существо. Вздорное. Расчетливое. Колючее. Нежное. Наверное, она по ночам лежит в постели без сна, придумывая все новые и новые способы досадить ему. Ее решимость стать владелицей Милл-Хауса не уступала его собственной. То, что он столкнулся с такой твердостью духа в одном из тех созданий, которых он привык считать мягкими и покладистыми, ставило его в тупик и, возможно, объясняло его странную восприимчивость к ее чарам.

— У тебя есть какие-нибудь планы на завтра? — осведомилась Эвелин.

— Так, ничего особенного, — ответила Лили. — Если не считать того, что мне предстоит разговор с мистером Драммондом, как обычно в каждый третий понедельник месяца.

— Не забудьте передать вашему управляющему, чтобы он как можно скорее смыл с овец охру, — неожиданно вмешалась Полли, сразу привлекая к себе изумленные взоры всех присутствующих. — Я видела, как животные паслись поблизости, перепачканные этой дрянью. Лето обещает быть не очень жарким, и нельзя допустить, чтобы ваши овцы заболели, пока их шерсть сохнет.

— Я запомню ваши слова, — отозвалась Лили.

— Отец мисс Мейкпис когда-то служил управляющим на одной из ферм графа Хинтона, — пояснила Эвелин.

— Какая морока! — воскликнула Франциска и, заметив, что Эвелин в ужасе приоткрыла рот, поспешно добавила:

— О, я имею в виду не занятие вашего отца, мисс Мейкпис, а планы Лили на завтра. У нее с Драммондом всегда были натянутые отношения.

Лили предпочла бы, чтобы Франциска не касалась в разговоре трений, постоянно возникавших между ней и управляющим. Эйвери мог воспринять это как лишнее свидетельство ее непригодности к роли хозяйки поместья — хотя почему это должно было ее заботить, она так и не могла себе объяснить.

Вы читаете Мой милый враг
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату