Граф пожал плечами:
– Может, это и так. Но я по крайней мере не применяю пытки ради спортивного интереса, – сказал он, многозначительно взглянув на клеймо на груди Дэнда, – как это делают некоторые революционеры.
Похоже, он был удовлетворен своим последним высказыванием. Нетерпеливым жестом он приказал стражнику выйти из комнаты и направился к двери, но в последний момент обернулся и, отвесив поклон в сторону Дэнда, сказал:
– В глубине души мне хочется верить, что ты и впрямь Андре Руссе. Почему бы это, не знаешь?
– Не имею ни малейшего понятия, граф, – прохрипел Дэнд.
– Ну-ну. – Граф еще раз внимательно посмотрел на него, потом ушел, закрыв за собой башенную дверь.
Дэнд сразу же выпрямился и согнул руку таким образом, что смог ухватиться за металлическую цепь. Он принялся раскачивать цепь, стараясь ослабить кольцо. Несколько раньше, когда стражник ушел обедать, ему показалось, что он заметил какую-то подвижку.
– Дэнд, – услышал он голос – такой тихий, что на секунду подумал, что это слуховая галлюцинация. – Дэнд!
Шарлотта? Но как... Он взглянул вверх, внимательно осмотрел скрепленный известковым раствором камень и увидел легкую тень, мелькнувшую над северным окном. Должно быть, она нашла одну из тайных смотровых щелей.
– Шарлотта, – тихо сказал он, – будь осторожна. Стражник скоро вернется.
– Я знаю. – Она чуть помедлила. – Что я могу сделать? Храбрая девочка. Только участившееся дыхание выдает ее волнение.
– Ты должна каким-то образом выбраться из замка, – тихо сказал он. – Ты должна предупредить Кита и Рэма. Они едут сюда...
– Я слышала, – прервала его она. – Но зачем? Ведь они в этом не участвуют?
– Кому-то очень сильно хочется, чтобы Сент-Лайон поверил, будто они участвуют.
– Но... – начала было она, но замолчала, поняв, что сейчас абсолютно не имеет значения, кто и зачем это сделал.
– Ты сможешь?
– Как только найду способ отпереть твои наручники. Лизетта сможет отвлечь стражника...
– Нет! – Воображение услужливо подсказало ему дюжину сцен, в которых ее хватают, обвиняют и продают вместе с ним и остальными наполеоновским агентам. – Нет. Для этого нет времени. То, что я сказал, важнее. Если все удастся, то Кит и Рэм, возможно, как раз успеют осуществить мое спасение. – Он даже улыбнулся. – Они будут в полном восторге от этого.
– Я должна найти способ помочь тебе бежать.
Боже милосердный, неужели он услышал всхлипывание? Неужели она плачет из-за него? Эта сорвиголова, эта маленькая шпионка?
Чтобы услышать такое, стоит, пожалуй, чтобы тебя приковали цепями к этой чертовой стене. Нет, не совсем так, потому что он, черт возьми, не мог обнять ее и успокоить, не мог пообещать ей все, что хотел пообещать давно, так давно, что даже себе в этом не признавался.
– Уж не влюбляешься ли ты в меня, а, Лотти? – осторожно спросил он.
– Да! – Она обреченно шмыгнула носом. Он представил себе, как она пытается улыбнуться, и это его окончательно доконало. – Да. Доволен? Это ты меня довел до такого унизительного состояния, Дэнд Росс. И я позабочусь о том, чтобы ты поплатился за это.
– Обещай мне, – прошептал он.
Он услышал, как она затаила дыхание и сказала дрожащим голосом, как будто обещала ему свою жизнь, а не возмездие:
– Обещаю. Я это сделаю. Клянусь.
– Найди Кита и Рэма. В этом заключается самый большой шанс того, что ты сможешь выполнить свое обещание. А теперь иди. Прошу тебя.
Она собралась было сказать что-то, но ему очень не хотелось, чтобы она говорила это сейчас. Это было бы слишком похоже на прощальный подарок, и тогда у него больше не осталось бы того, ради чего следует жить. И она ограничилась тем, что прошептала: «Мы скоро увидимся, Дэнд», – и ушла.
Глава 26
Шарлотта храбро прошествовала по коридору к своей комнате, не обращая внимания на то, что стоявший на страже лакей вздрогнул от удивления. Она сомневалась, что он расскажет хозяину о ее получасовом отсутствии, тем более что за это время ничего из ряда вон выходящего не произошло. Его наказали бы, а также высмеяли бы за то, что его одурачила женщина.
Весь персонал Сент-Лайона, возможно, за исключением мадам Поль, был, к сожалению, невысокого мнения о женском интеллекте. Это очень радовало Шарлотту, потому что у нее появилась одна идея.
Войдя в комнату, она увидела Лизетту, которая вертелась перед огромным зеркалом, прикладывая к себе одно из роскошных платьев Джинни.
