сдержанности.
Мистер Кроу сообщил леди Вудкотт только то, что мисс Эванс — подруга мисс Уайт, девушка из приличной, но никому не известной семьи, и сейчас старушка не знала, как оценить высказывание этой хорошенькой и такой кроткой с виду леди.
— По-вашему, лорд Невилл — дурная партия? — наконец выдавила она.
— Я видела лорда Невилла, его высокомерие и презрительное отношение к окружающим перевешивают привлекательность его состояния, — мягко сказала Лорен. — Благородный человек должен оставаться таковым, даже если на него внезапно обрушивается тяжесть огромного наследства.
Миссис Модри оживленно закивала, поддерживая мисс Эванс, а леди Вудкотт предпочла заговорить о другом, ей вовсе не хотелось, чтобы молодые леди прерывали ее авторитетный рассказ подобным образом.
Нельзя сказать, чтобы подруги провели вечер скучно, но обе были рады, когда викарий и миссис Модри уехали домой в экипаже мисс Уайт, а леди Вудкотт поднялась в свободную спальню — ей предложили остаться ночевать.
На церковном дворе было сыро и ветрено, но Лорен с безмятежной улыбкой беседовала с миссис Модри в ожидании, пока леди Теннант выйдет из церкви. На этот раз эту леди сопровождал только старший сын, но мисс Эванс интересовал именно он. Она смогла лучше разглядеть будущего лорда Теннанта и нашла, что молодой джентльмен с такой простоватой внешностью не будет очень требователен при выборе супруги и миловидная Пат вполне ему подойдет, а приданое мисс Уайт умерит спесь его матушки. Конечно, происхождение мисс Уайт уменьшало ее шансы на брак с родовитым и состоятельным джентльменом, скорее, это будет кто-то вроде лорда Сирилла — человек со связями и титулом, но лишенный средств. Увы, из разговоров с подругой Лорен поняла, что такая партия устроит мистера Уайта, его интересуют прежде всего связи, а богатство жениха не столь важно. «В детстве я думала, что у состоятельных людей так мало забот! — думала Лорен, старательно делая вид, будто ее ничуть не беспокоит промозглый февральский ветер и намокший подол пальто. — Оказывается, они не избавлены от тревог, а девушке со средствами так же трудно выйти замуж по своему выбору, как и бесприданнице».
Патриция не была столь терпелива, а потому вертела головой в поисках какого-нибудь развлечения, в то время как леди Вудкотт дожидалась возвращения подруг в теплой карете. Наконец, из церкви вышел помощник викария, и Пат без всякого смущения с ним заговорила, когда миссис Модри представила их друг другу.
— Вы когда-нибудь сами произносили проповедь, мистер Брэдли?
Молодой человек смешно наморщил свой крупный нос, прежде чем ответить:
— О да, мисс, несколько раз я заменял викария, когда он был болен.
— Мой муж часто простужается зимой, когда навещает бедных прихожан, — вмешалась миссис Модри.
Мистер Брэдли вел себя с дамами вполне светски и в свою очередь вежливо осведомился, как они находят здешние места. Лорен предоставила Пат возможность поболтать, а сама выжидательно смотрела в сторону церкви — леди Теннант уже должна была появиться, вряд ли обсуждение благотворительного бала на Пасху требовало более четверти часа.
Действительно, леди Теннант вышла под руку со своим сыном, викарий семенил следом. При виде супруги и обеих молодых леди он тотчас сообразил, что от него требуется, и постарался незаметно подвести Теннантов к ожидающей их группке.
Наконец-то мисс Уайт и мисс Эванс были представлены леди Теннант и достопочтенному Ричарду Теннанту! Лорен от всей души надеялась, что Патриция покажет себя с лучшей стороны и заодно воздаст дань таланту Лорен, за несколько недель сумевшей сгладить огрехи в воспитании мисс Уайт.
Мистер Теннант тут же заговорил с обеими подругами, выражая простодушный восторг от того, что скамья Сириллов больше не будет пустовать, и надежды на то, что столь прелестные прихожанки станут часто бывать в церкви и подружатся со своими соседями.
Его мать невозможно было обмануть, ей хватило двух внимательных взглядов, чтобы составить мнение об обеих юных леди. Она весьма бесцеремонно спросила мисс Уайт о ее семье и удовлетворенно кивнула, выслушав ответ, словно заранее знала, что скажет Пат. Лорен почувствовала досаду, она надеялась хотя бы получить приглашение на чай и собиралась предложить помощь, свою и мисс Уайт, в организации благотворительного бала, но леди Теннант явно не торопилась поддерживать знакомство с особами неизвестного происхождения.
— Вы должны обязательно посмотреть нашу оранжерею! — воскликнул тем временем мистер Теннант. — В это время года природа так уныла, а за стеклянными стенами — настоящий рай, зреют апельсины, распускаются цветы…
— О, это очень поднимает настроение, когда все вокруг сырое и блеклое! — с воодушевлением ответила Лорен.
Миссис Модри поспешила выразить свое мнение об оранжерее Теннантов и была так многословна, что леди Теннант пришлось ее прервать:
— Приезжайте как-нибудь к нам, мисс Эванс, мисс… Уайт. А теперь, боюсь, нам пора идти к экипажу, если я пробуду здесь еще хотя бы минуту, воспаление заставит меня провести в постели несколько недель.
— В самом деле, вы должны обязательно посетить нас, — более радушно подхватил ее сын. — Могу себе представить, как одиноко вам в вашем доме, далеко от прежних знакомых и друзей.
Лорен благодарно улыбнулась ему и преувеличенно вежливо попрощалась с леди Теннант, от нее не укрылась небольшая пауза, сделанная этой чванливой дамой перед тем, как она назвала фамилию Пат. Этот нюанс остался незамеченным Патрицией, она приветливо простилась с Теннантами, но с той же интонацией она обратилась и к мистеру Брэдли, когда приглашала его на чай вместе с семейством Модри.
Леди Вудкотт слегка поворчала, ей не понравилось, что подруги так задержались, но Лорен не вслушивалась в бормотание старухи, ведь тот же экипаж должен был отвезти их спутницу в Лондон после того, как обе мисс окажутся дома. А несколько минут можно и потерпеть.
— Скажи мне, что ты думаешь о леди Теннант и ее сыне? — спросила Лорен, когда они прибыли в поместье, и поправила примятые шляпкой локоны. Патриция сидела на ее кровати и наблюдала за жестами подруги.
— Если все дамы в обществе такие, как эта женщина и леди Вудкотт, я рада, что мне не пришлось встречаться с ними с самого детства. Иначе я боялась бы поднять глаза и вымолвить слово. Как легко ты с ними беседуешь, неужели тебя совсем не страшат их холодные взгляды и язвительные замечания?
Лорен переливчато рассмеялась и вытащила из золотистых волос лишнюю шпильку.
— На самом деле я очень часто испытываю неловкость или смущение, но меня научили хорошо скрывать свои чувства, этому умению в пансионе посвящают долгие часы… К тому же после путешествия с мисс Беринджер и общения с еще несколькими дамами, с которыми я имела несчастье быть знакомой, леди Вудкотт кажется мне безобидной старушкой, а леди Теннант — всего одной из многих чванливых дам.
Лорен пришлось рассказать Патриции, что она проводила время у Гамильтонов не только как подруга Уинифред, но и как компаньонка мисс Беринджер.
Пат, незнакомая со светскими обычаями, не нашла ничего предосудительного в том, что юная леди оказала любезность бабушке своей подруги и согласилась сопровождать одинокую старую даму в дальнем путешествии. Мисс Уайт была так рада своему настоящему положению, что и не думала расспрашивать Лорен о прошлом, в душе она даже немного боялась, что мисс Гамильтон вновь призовет к себе Лорен, ведь без такой милой и доброй подруги, как мисс Эванс, наверное, очень скучно. О причинах ссоры с Уинифред Лорен почти ничего не сказала, и Пат, несмотря на некоторый недостаток душевной тонкости, почувствовала, что расспрашивать не следует.
— И все же я понимаю, что никогда не стану такой, как ты. — Пат расстроенно обхватила себя тоненькими ручками, и Лорен тут же присела рядом с подругой, чтобы ободрить и утешить.
— Не нужно думать, будто я — идеальная леди. Я не училась в дорогом пансионе, у меня не было гувернантки, я не проводила много времени на континенте… Девушки вроде мисс Стоунфилд превосходят
