чувство утраты
сожаление.
Черт, в следующий раз начну жалеть женщин, которых никогда не встречал. Наверное, это называется «когда тебе перевалило за сорок» и всё такое.
Я встряхнулся, наступило время рок-н-ролла. Надел гэповские брюки-хаки — узковаты в поясе, ну да ладно, если не дышать, то все в порядке. Белую футболку и блейзер.
Выгляжу клёво.
Настоящая приманка для начинающего грабителя.
Альбом все еще играл, и Триша волшебно пела дуэтом с Гартом Бруксом.
Нужно выключить.
Да, музыка реально сносит башку, это как пить дать.
~~~
ТО, ЧТО ТЫ СЧИТАЕШЬ мелким, ни с чем не связанным происшествием, влечет за собой цепь событий, которые невозможно предвидеть. Ты думаешь, что делаешь выбор, а на самом деле просто собираешь пазл своего предопределения.
Во закрутил!
К Овалу я приехал на метро. Северная линия была в своем наилучшем взвинченном виде. Два замызганных уличных музыканта кромсали ножами стенд «Улицы Лондона». Я бросил им пару монет в надежде, что они прекратят это занятие.
Они не прекратили. А как только закончили, сразу принялись за другой стенд. Выходя на Овале, я наткнулся на Джои с «Биг Ишью». Говорю ему:
— Хочешь на вечеринку, Джои?
— Тут моя вечеринка, Митч.
И не возразишь.
Через дорогу, у собора Святого Марка, припарковался «астон мартин». Из машины вышла молодая женщина. От деревьев около церкви отделились три хищника. Нет, не бездомные. Это были, как их называет Эндрю Вокс, шкеты. Подонки. Начали приставать к ней. Я раздумывал, вмешиваться или нет. Пиджак пачкать не хотелось. Джои говорит:
— Давай, Митч.
Я перешел через дорогу. Всё, допрыгались. Один, поближе, что-то базарил, другой, сзади, приготовился ударить.
Я крикнул:
— Эй, парни!
Все трое обернулись.
Хищникам лет по двадцать с небольшим. Белые и мерзкие.
Один сказал:
— Чё надо, урод?
Другой прибавил:
— Вали, придурок!
Подойдя поближе, увидел, что один из них женщина. Сказал:
— Оставьте леди в покое.
Парень глянул на мой пиджак и сделал неправильные выводы. Он придвинулся и сказал:
— И чё ты сделаешь, пиз...к?
Я ответил:
— Вот что.
И ткнул ему указательным пальцем в правый глаз. Обычный прием на тюремном дворе. Если сделать по-серьезному, можно глаза лишить.
Но я так не сделал. Хотя боль все равно ужасная. Повернулся к девке, говорю:
— А тебе я нос сломаю.
Она убежала.
Женщина, несостоявшаяся жертва, тупо смотрела на меня. Я сказал:
— Не самое удачное место для парковки.
Перешел обратно через дорогу и услышал музыку, которая доносилась из «Грейхаунда».
Слава богу, это не «Улицы Лондона».
Паб был забит до отказа. Над стойкой висел плакат:
ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ ДОМОЙ, МИТЧ
Нортон, в костюме от Армани, радостно здоровается и говорит:
— Держи «револьвер».
— Что?
— Это коктейль.
— И что там?
— Что там может быть? «Блэк Буш», две дозы куантро и имбирное пиво.
— Спасибо, Билли, я возьму пинту горького.
Всевозможные Злодеи Второго Уровня подходили ко мне и жали руку. Злодеи из Списка А сидели и ждали, когда я сам к ним подойду.
Я подошел.
Вечеринка была в стиле «кошачья свадьба», по определению Доминика Дана.[7] Со всех сторон сыпались обещания непыльной работенки, слышалось: «Позвони мне». Я заметил Томми Логана, подающего надежды наркобарона, обратился к нему:
— Томми, можно тебя на пару слов?
— Конечно, сынок.
Он моложе меня раза в два. Заметил:
— Ты выглядишь вполне готовым.
— Готовым к чему, а?
Вежливо посмеялись. Я сказал:
— Томми, сделай мне одолжение.
Он провел меня в конец бара. Чтобы слышно не было, но все как на ладони. Я сделал глубокий вдох и говорю:
— Мне нужна дурь.
У Томми бизнес такой — не показывать, что он чувствует или о чем он думает.
Он включил удивление, сказал:
— Я бы не хотел подсадить тебя на иглу.
— Всего разок, для друга.
— Господи, Митч, одного раза хватает.
И уже собрался прочитать мне лекцию. Я не стал слушать, спросил:
— Ну так как? Мне еще машинки нужны. Гипо… ну ты понимаешь.
— Ладно, к концу вечеринки я все приготовлю.
Он покачал головой, потом прибавил:
— Ты мне нравишься, Митч, поэтому я тебе говорю: относись ко всему легче.
— У Айрис Демент песенка такая есть — «Легче».
— У кого?
