Я удивилась:
– Что?!
– Коттедж. В Корнуолле. С видом на море. Тебе понравится.
– Джош!.. – А что еще я могла сказать? Только еще одну банальность: – Наверное, он обошелся безумно дорого?
Он расхохотался, поднялся и стал надевать просторный черный свитер, знакомый мне еще со дня открытия «Прикида». Когда он вдруг подошел и заговорил, мне жутко захотелось увидеть, что там, под этим свитером.
– Да нет, не очень, – ответил Джош. – И потом, после работы на эту чертову рекламу разве я не могу сделать себе маленький подарок?
Это задело меня. Я надеялась, что подарком и наградой для него являюсь я… Хуже того, я прекрасно понимала, что это было возможно. Интересно, кого он привезет в этот коттедж? С кем будет заниматься любовью с видом на море и заходящее солнце? Должно быть, Джош заметил, как я изменилась в лице. И обнял меня, а я уткнулась носом в черный свитер.
– Никуда он от нас не убежит, – тихо произнес он и погладил меня по голове.
Но что, если сам Джош убежит? Для меня не было на свете человека нужнее его. Я хотела прожить с ним жизнь… Что-то в этих нежных поглаживаниях убеждало, что действительно все образуется. А подняв голову и увидев его смеющиеся глаза, я поняла, он знает, как это сделать.
И тут он вновь сменил тему.
– Слышал, Ральф получил на телевидении большую роль, – сказал он.
Джош так редко говорил о Ральфе, что я вздрогнула.
– Откуда ты знаешь? Он улыбнулся:
– Стелла сказала. Она же агент, она все знает. Я кивнула. Да, это правда. Ральфу звонили не далее как вчера. Роль не просто большая. Огромная и бесконечная, потому как сериал рассчитан на долгие годы, если, конечно, начало будет удачное. И все пойдет, как в прежние дни – только на сей раз у Ральфа не будет его «маленькой прелестницы из Ипсуича».
И тут мне показалось, что я уже рассталась с Ральфом.
– Вот только с Рейчел надо решить, – заметила я. – Но, думаю, с ней все будет в порядке.
Джош поцеловал меня. И улыбнулся.
– Не вижу причин, почему нет.
В оставшиеся до Рождества дни Кэролайн решила произвести полную инвентаризацию всех резервов и запасов «Предприятия „Прикид“». Когда она говорила, что собирается составить программу для Патрика, чтобы подобрать ему идеальную женщину, я не приняла ее слов всерьез. Но я глубоко заблуждалась. По словам Кэролайн, ни с одним из клиентов она не работала так много и тщательно. Что и неудивительно – ведь о Патрике она знала куда больше, чем о ком-либо другом, оставалось лишь ввести все эти грандиозные объемы информации в память Купидона. Имонн в данном случае оказался не нужен, с довольным видом заявила она, отбирая из массы данных о привычках и чертах характера Патрика только то, что могло помочь найти ему правильную женщину.
– Опасную игру она затеяла, вот увидишь! – сказала как-то Гейл. Мы с ней сидели в магазине и слышали громкий голос Кэролайн, доносившийся из соседнего помещения. Она спорила о чем-то с Имонном. – Если и отыщется девушка мечты для Патрика, она тут же ее убьет, бедняжку!
Я покачала головой:
– Говорит, что хочет подарить ему эту девушку на Рождество.
Гейл усмехнулась:
– Повесить на елку? Или засунуть в чулок?
– Не важно, – ответила я. – Самое главное, чтобы он сумел развернуть пакет в постели.
Гейл расхохоталась, но тут вошла покупательница, и смех ее смолк.
Оценить серьезность идеи фикс Кэролайн было сложно. Сама она, по ее словам, была убеждена, что брак с Патриком – одно сплошное несчастье. Всегда был несчастьем, но дошло это до нее лишь недавно. Открыть глаза на истинное положение вещей ей помогла работа, бесконечная возня с неудавшимися браками других женщин. Возможно, сыграла свою роль и интрижка с итальянским гонщиком с тремя яйцами, добавила она. Нет, в любом случае то вовсе не вина Патрика, ей хватает благородства и ума признать сей факт. И несомненно, найдутся целые толпы дам, которые будут просто счастливы выйти замуж за наследника самого маленького графства в Англии. Пусть даже с членом, который всерьез таковым не назовешь. Нет, все дело в ней, в Кэролайн. Это она ему не подходит. Это она подло обращалась с ним все эти годы и теперь хочет замолить грехи, подарив Патрику женщину, которая будет по-настоящему любить его и заботиться о нем.
Все это она излагала, прогуливаясь со мной морозным воскресным утром по парку.
– Ну а дети? – спросила я, думая о Рейчел и моем собственном идущем ко дну браке.
– Дети? – воскликнула она. – Но при чем тут дети, скажи на милость? Да они, слава тебе Господи, так и так большую часть времени торчат в школе. А потом вырастут и разлетятся кто куда…
Я не поверила ни единому ее слову. Преданность Кэролайн детям не подлежала сомнению. Просто признание их прав в данный момент могло замутить чистые воды ее доводов.
– Секс! – громко сказала она. Несколько дам-собачниц, выгуливающих своих питомцев чуть поодаль, споткнулись о поводки. – Это как еда, верно? Ведь не захочешь ты есть одно и то же блюдо каждый день, так или нет?
Особенно такими скудными порциями! – Она расхохоталась. Затем отступила на шаг и окинула меня оценивающим взглядом. – А впрочем, кто тебя знает, Анжела. Ты же у нас из разряда преданных жен. Готова держать пари, если у тебя и были любовники, то только по одному зараз, не больше!
Подобное предположение Кэролайн не требовало ответа. Оно являлось еще одним довеском к грузу «истин», носителем которых она являлась. И если бы я возмутилась и стала вдруг возражать, она бы, возмущенно сверкнув глазами, заявила бы следующее: «Ну знаешь, Анжела, ты же сама мне говорила на прошлой неделе!» Что заставило задуматься на тему о том, как она вообще представляет себе мою жизнь. Ничего, как-нибудь сядем с ней за большим стаканом водки с тоником и все выясним.
Теперь Кэролайн размахивала засохшим стеблем папоротника, словно то была клюшка для гольфа.
– Знаешь, лучшим моим любовником был член парламента, глава движения по борьбе за девственность, – насмешливо продолжила она. Я заметила, как собачницы резко свернули в сторону. – Будучи замужней женщиной, я находила сей факт весьма удивительным. «Ну скажи, Говард, – говорила я ему, – неужели ты не мог подыскать себе более подходящий круг избирателей? И попробовать создать партию, ну, допустим, петухов-трахальщиков или длинных членов? Да они побежали бы и выбрали тебя вождем по кличке Большой Хлыст! И люди подумали бы, что ты наказываешь меня за измены!» Какое-то время после этого я была верна Патрику. Он вообще с пониманием отнесся к тогдашней моей проблеме.
Воспоминания Кэролайн неизбежно приводили к Патрику, и я была уверена, что так будет всегда.
На улице становилось все холоднее, сгущались сумерки. Я подняла воротник пальто, мы развернулись и зашагали обратно.
– Ладно, Анжела! Завтра я все буду знать! – заявила Кэролайн, дойдя до ворот своего дома. – Имонн гарантировал самое надежное хранение всех данных по Патрику. Так что посмотрим, что выдаст наш Купидончик! – И она усмехнулась. – Господи! Остается надеяться, что эта женщина не замужем за кем-то из моих друзей! Вообрази себе ситуацию: обманутый муж гонится с кочергой за Патриком. И все это накануне Рождества! Бедный Патрик!
На следующее утро я почти не видела Кэролайн. Рождественская суета продолжалась, запасы нарядов в магазине изрядно истощились.
– Не волнуйся! – утешала меня Гейл. – В новом году все станет на свои места. Люди снова потащат нам старые вещи. Захотят начать жизнь сначала. Новые платья и все прочее. То же относится и к бракам. Вот увидишь.
В полдень Кэролайн вышла из офиса с двумя листками бумаги. В магазине толпились покупатели, а потому она, не говоря ни слова, просто подсунула мне бумаги под локоть. Как раз в это время я выписывала счет.
