зовущих губ, окунулся в манящие озера темных глаз. Она нежно гладила его шею, плечи, грудь. Жадно ловила каждый его поцелуй, упиваясь каждым прикосновением сильных рук. Как долго она мечтала именно об этом, мечтала, не желая признаться даже себе!..
Рука Джералда скользнула под шелк халатика и коснулась груди, которая тотчас же напряглась от этого прикосновения. Не отрываясь от губ Джины, он продолжал ласкать упругие холмики. Затем его рука стала опускаться ниже. Когда он дотронулся до внутренней стороны ее бедра, Джина не выдержала и тихо застонала, прижимаясь к нему сильнее.
Джералд с трудом оторвался от ее губ и скользнул взглядом вниз. Пояс халатика змейкой свился у ее ног, полы разошлись, и Джина предстала перед Джералдом в прозрачной ночной сорочке. Хотя на нем была рубашка и плотные джинсы, он почувствовал, как от ее тела волнами исходит жар. Его глаза стали совсем темными от желания.
– Думаю, нам лучше пойти в спальню, – хрипло произнес Джералд.
Но Джине казалось, что если она сделает шаг, то обязательно упадет – так кружилась у нее голова от пьянящего возбуждения. Она уцепилась одной рукой за плечо Джералда, другой стыдливо стянула полы халата.
Внезапно стена гостиной поплыла куда-то вниз, и Джина обнаружила, что оказалась на руках у Джералда.
– Куда идти? – отрывисто спросил он.
Следуя указаниям, он осторожно внес Джину в полумрак спальни и положил на белеющую у стены кровать. Молодая женщина лежала перед ним беспомощная, полностью в его власти, а он стоял и смотрел, не в силах оторвать глаз от пленительного изгиба ее бедра, прикрытого всего лишь куском ткани, от ложбинки между грудей. Он словно пытался оттянуть сладостный момент, чтобы потом полнее насладиться им.
Джина нетерпеливо пошевелилась. Джералд заметил это и, нагнувшись, медленно провел рукой по атласной коже от колена вверх, к бедру. Властно раздвинув ладонью ноги, проник глубже… Джина застонала от удовольствия, затем приподнялась и стала быстрыми движениями расстегивать его рубашку.
Вскоре вся его одежда оказалась на полу и Джералд предстал перед Джиной во всей своей мужской красоте. Она смотрела на него снизу вверх, любуясь скульптурными линиями тела.
Тусклый свет ночника падал на его лицо, на котором играла смутная улыбка. От его горящего страстью взгляда Джине стало настолько не по себе, что она опустила ресницы… Когда же почувствовала прикосновение горячего тела, вся задрожала от нетерпения.
Джералд понял, что время медленных нежных ласк прошло, так толком и не наступив.
Как долго он ждал этого момента, может быть, с первого вечера их встречи, может быть, еще раньше…
Ни одна из женщин не вызывала в нем такого желания, ни одну он не хотел так страстно, как Джину. Одно движение – и вот они стали так близки, как только могут быть близки мужчина и женщина. Все вокруг утратило свои четкие очертания, закружилось в водовороте страсти.
Джералд слышал, как все быстрее и быстрее стучит его сердце, как эхом отзывалось сердце Джины, двигающейся в такт с ним. Никогда раньше он не испытывал подобного блаженства. Еще движение, еще одно – и их обоих накрыла всепоглощающая волна наслаждения…
После они долго лежали рядом, не в силах произнести ни слова. Джина давно уже не чувствовала себя так легко и спокойно. Ей не хотелось открывать глаза. Это было бы концом волшебного мира, только что созданного ею и Джералдом. Как еще можно назвать то, что произошло сейчас между ними?
Она раньше и представить не могла, что секс способен принести столько удовольствия, причем – она не могла не признать этого – не только физического. Но она ни за что не признается в этом Джералду. Иначе… иначе он воспримет ее слова как подтверждение своей нелепой теории о том, что людей сводит судьба и теперь они непременно будут вместе до конца своих дней…
Джералд медленно перебирал рыжие локоны женщины, лежащей рядом. Если раньше у него еще оставались какие-то сомнения, то теперь он знал совершенно точно: Джина Майклс – та самая женщина, которую он искал всю свою жизнь. Если бы ему только удалось убедить ее в том, что И он для нее значит немало…
Глава 8
Собираясь на ужин, как выразилась тетушка, «в узком семейном кругу», Джина ловила себя на мысли, что охотно прослушала бы десять раз подряд мелодию мамбы; которую так же сильно ненавидела, как Роза боготворила, только бы снова не оказаться за одним столом с родителями и Джералдом.
Ведь на этот раз дело обстояло много хуже.
Старушка, вероятно, уже оповестила всю семью о намечающейся, по ее мнению, помолвке, и каждое слово Джины будет восприниматься как намек на скорую свадьбу. Вечер превратится в бесконечное ожидание, когда же наконец молодые объявят о своем намерении пожениться. Но отступать было некуда. Джина понимала, что сама заварила эту кашу, ей и расхлебывать.
А тут еще, как назло, Джералд явился в строгом черном костюме и ослепительно белой рубашке, что не оставит у родителей ни малейших сомнений относительно истинной цели их появления на семейном ужине.
Сама Джина надела закрытое платье из переливающегося зеленого шелка. Однако ни длинные рукава, ни стоячий воротничок, закрывающий шею, не смогли потушить огонь, загоревшийся в глазах Джералда, лишь только он переступил порог и увидел молодую женщину.
Она отступила на шаг, заметив этот пылающий взгляд. Но для Джералда это послужило лишь поводом приблизиться к ней почти вплотную.
– Может, нарушим правила и сначала попробуем десерт? – спросил он, пристально глядя ей в глаза.
– Мама расстроится, если мы опоздаем и ее любимое блюдо остынет.
