— Вот и приехали. И ты посмотри, кто нас ждет! Ни дать ни взять наседка над цыплятами! — заметил Хадсон, останавливая машину у подъезда.
При виде встревоженного Кийта Марианну охватило острое чувство вины. Однако она не могла не признать, что сравнение Хадсона недалеко от истины.
— Поцелуешь меня на прощание? — насмешливо протянул Хадсон, глядя, как Кийт, едва не прыгая от возбуждения, мчится вниз по ступенькам.
— Ты грязная свинья! — прошипела Марианна.
— Знаю, — улыбнулся он в ответ.
Кийт подбежал к машине и распахнул пассажирскую дверцу. Хадсон уже вышел; опершись на капот, он с интересом наблюдал за сценой.
— Где ты была? — Голос Кийта поднялся на несколько октав выше обычного, мальчишеское лицо побагровело от негодования. — Сначала я ждал тебя к обеду, потом — к ужину.
— Извини… — начала Марианна, но Кийт ее не слушал.
— Я до смерти перепугался! Никто не знал, где ты! — Хадсона он упорно не замечал. — Неужели трудно было позвонить? Просто объяснить, где ты и когда вернешься?
— Боюсь, это моя вина, — промурлыкал Хадсон. Нетрудно было догадаться, как он наслаждается собой. — Мы… гм… ужинали у друзей.
Эту чистую правду Хадсон умудрился произнести так, что она звучала как ложь. Его «гм» уничтожало все сказанное, и, конечно, он сделал это специально. Как же Марианна его ненавидела!
— Верно, Анни? — повернулся он к ней, произнося ее имя с подчеркнутой интимностью.
— Да, так и было. — Черт возьми, ведь это действительно так и было! — Они… друзья Хадсона пригласили его на ужин. — (На лице Кийта отражалось явное недоверие.) — Было бы невежливо… Я не могла отказаться, — беспомощно закончила она.
— А телефона у них не было? — резко спросил Кийт.
Хоть бы он не выяснял отношения на глазах у Хадсона! — думала Марианна. Неужели не понимает, что играет на руку противнику? Очевидно, не понимает.
— Так что же? Был у них телефон? — допытывался Кийт.
— Не знаю, — пробормотала Марианна. — Кийт, пожалуйста, может быть, войдем в отель и там поговорим?
— Да, у них есть телефон, — раздался звучный голос Хадсона. — Боюсь, мы просто об этом не подумали. Совсем забыли, — добавил он с ослепительной улыбкой.
Нет, сейчас она его ударит! Марианна глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться.
— Кийт, я все объясню…
— Завтра мы начинаем работу в пять утра. Ты должна быть в холле в половине четвертого. — Кийт вытянулся во весь свой невысокий рост. На лице его была написана настоящая ярость. — Мы должны начать на рассвете, так что не опаздывай, — резко добавил он.
— Я не опоздаю. Послушай, я сейчас все объясню…
— Спокойной ночи, Марианна. — И, высоко подняв голову, он пошел прочь.
— Видишь, что ты наделал! — обернулась к Хадсону Марианна. — Я никогда не видела Кийта в таком состоянии! Как ты мог?
— С легкостью, — сухо ответил Хадсон. — Как видишь, обмануть этого парня проще простого. Интересно, он никогда не слышал, что за свои интересы надо бороться? Или к нему всю жизнь все падало с неба и оставалось только ложку подставлять?
— Ты ничего не знаешь о Кийте! — взорвалась Марианна. — Он прекрасный человек, добродушный, всегда веселый…
— Ну чистый коккер-спаниель, — сухо закончил Хадсон. — Но, знаешь, от любимой собаки требуется одно, а от любовника — немножко другое.
— Он мне не любовник и никогда им не был! — завопила Марианна.
— Но очень хотел бы стать. — Этот удар пришелся в точку.
— Так вот почему ты так себя ведешь? — воскликнула Марианна. — Потому что знаешь… думаешь, что он меня любит?
— Воображает, что любит, — цинично поправил ее Хадсон. — А это разные вещи. Он не знает тебя, как и я когда-то, и, подобно мне, любит создание собственной фантазии. Но со мной ты просто развлекалась, а флирт с Кийтом, без сомнения, приносит и практическую выгоду — ведь он твой начальник!
— Ты отвратителен! — сквозь зубы процедила Марианна.
— Лучше скажи, реалистичен. — Прищурившись, он надменно рассматривал ее; черные волосы его тускло блестели в свете луны, и отблеск фонарей играл на высоких скулах. — Я реалистично смотрю на мир и на тебя, Анни. Один раз ты уже обвела меня вокруг пальца. Второй раз это тебе не удастся.
— Я не… Все было совсем не так, — пробормотала Марианна. Губы ее тряслись.
— Не так? — протянул Хадсон. — Тогда как ты назовешь свое поведение? Ты соглашаешься выйти за человека замуж, при том что дома тебя ждет другой жених! Объясни, пожалуйста, я действительно хочу знать!
— Майкл сказал тебе неправду.
— Неправду? — Хадсон горько рассмеялся. — Что же, по-твоему, «правда»? Твое письмо? «Прощай, Хадсон, спасибо за приятные каникулы, но я вдруг поняла, что жизнь жены адвоката для меня не подходит»! — зло передразнил он ее прощальную записку.
Марианна молча смотрела на него; мысли ее мчались как необузданные кони. Рассказать ему? И что тогда будет?
Здесь возможны три варианта. Очевидно, что Хадсон больше ее не любит. Пожалуй, он просто выслушает, примет к сведению и уйдет. Второй вариант (тут сердце ее бешено забилось): он почувствует жалость и ответственность за нее и попытается восстановить их прежние отношения в надежде воскресить ушедшие чувства. И тогда его карьера окажется под угрозой. Пусть Майкл умер, но его сообщники живы, а память у подобных людей долгая. Для них два года — недолгий срок, даже и не срок вовсе.
Наконец, третий, наиболее вероятный вариант: Хадсон ей не поверит. Решит, что она выдумала фантастическую историю, чтобы оправдать свой обман. Майкл умер, и ей нечем доказать свою правоту. Хадсон скорей поверит лжи отчима, чем ее признанию.
Итак, нет причин говорить правду. Кроме одной: нелегко вынести тяжелый, презрительный взгляд Хадсона. Она так тосковала по нему, но теперь, когда он оказался рядом, стало еще хуже.
— Ладно, не трудись. — Он сел в машину. — Все равно не поверю. — Дверца с грохотом захлопнулась, словно раз и навсегда отрезав Марианну от его сердца.
Влажными от слез глазами она следила, как автомобиль Хадсона петляет между клумб, направляясь в гараж. Хадсон презирает ее, и она не может его осуждать. Если бы сказала правду, возможно, вышло бы еще хуже. Он мог решить, что Марианна и ее мать знали о деятельности Майкла и участвовали в его преступных делах. С людьми, подобными Майклу, Хадсон сражался всю жизнь; всеми силами души он ненавидел их и то зло, которое они олицетворяют. Нет, пусть уж лучше считает ее легкомысленной девицей, которая в ожидании свадьбы развлекалась на стороне.
Автомобиль скрылся за поворотом, и Марианна поспешила в отель. Почти бегом она влетела в свой номер и заперла дверь на ключ. Еще одной встречи с Хадсоном ей просто не вынести.
Но может быть, второй встречи не будет? Он сделал то, что хотел: высказал все, что о ней думает, унизил ее, доставил ей неприятности, — может быть, теперь успокоится? Марианна не винила его; она догадывалась, что он чувствовал два года назад, и мысли об этом сводили ее с ума. Но пусть лучше страдает его гордость, чем карьера и жизнь.
Захлопнув за собой дверь, Марианна прислонилась к косяку; из-под закрытых век потекли слезы. Два года назад она из любви к нему пожертвовала своим счастьем. Неужели этого мало? Почему судьба так жестоко наказывает ее — теперь, когда, казалось, разбитая жизнь снова начинает налаживаться?
Марианна опустилась на пол; из груди ее рвались хриплые стоны, подобные крикам раненого животного.
Она почти научилась жить без него! Только начала привыкать к мысли, что ей не суждено семейное
