— А я стараюсь представить, что из этого Странник знал заранее и держал при себе, — ответил Квентин.
— Трулз Рок ответил бы, что Странник знал обо всем, поскольку друиды всегда сначала выясняют подробности, а потом умалчивают их. Я не уверен в этом. Три дня назад, когда мы попали в ловушку, Странник казался таким же ошеломленным, как и любой из нас.
Дальше друзья шли молча. Утро превратилось в тихий теплый день, под ногами была широкая тропа, ведущая их через древний лиственный лес, солнечные лучи с трудом пробивались сквозь сплетенные над головой кроны и неясными пятнами ложились на землю. Наверху беззаботно распевали птицы, а белки и лесные мыши частенько перебегали через тропу. Солнце медленно склонялось к западу, в нагретом воздухе витали ароматы зеленой листвы и высохшей земли. Тамис замедлила шаг и оказалась рядом с Панаксом и Квентином.
— Чем дольше я размышляю, — спокойно произнесла она, — тем меньше мне все это нравится.
— Что ты имеешь в виду? — удивленно спросил Панакс, оглядываясь вокруг, как будто хотел найти ответ в зеленой чаще.
— Задумайтесь вот над чем, — начала Тамис, переводя взгляд с одного путника на другого. — Почему ринджи решили нам помогать? Только по доброте душевной? Из чувства долга оказывать помощь всем заморским гостям? Или из сочувствия к нашему горю по потерянным друзьям?
— Это не так уж невероятно, — несколько раздраженно ответил Квентин.
— Не глупи, — пристально взглянула на него девушка. — Помогая нам, ринджи рискуют своей жизнью в случае мести со стороны Антракса, или как там его называют. Вряд ли они стали бы так поступать, не ожидай какой–то выгоды, которая оправдала бы опасность подобной затеи.
Панакс нахмурился, как и Квентин, огорченный такими подозрениями.
— Что же они надеются выиграть, Тамис?
— Мне кажется, я догадалась, — ответила Тамис, понизив голос и не спуская глаз с ринджи. — Мы сказали им, что нас привели сюда поиски сокровища. Ринджи знают, что мы пришли в заброшенный город только ради этого. Должно быть, они предполагают, что мы заранее знали, во что ввязываемся. Они могли решить, что у нас есть какие–то средства, чтобы покончить с Антраксом. А теперь подумай сам. Что если они наблюдали за нашей первой схваткой и знают о мече Ли и о могуществе друида, хотя и не говорят об этом? Ринджи искали способ отделаться от Антракса уже не одну сотню лет, и вот, наконец, нашли. Нас. Может, они всего лишь используют нас в качестве оружия?
— Чтобы разрушить власть Антракса, — закончил ее мысль Квентин. — Поэтому они ведут нас прямиком к Антраксу, а потом бросают на произвол судьбы в надежде на благоприятный исход. Они не станут ввязываться в драку, если до этого дойдет. Просто разбегутся.
— Я не знаю, что именно они сделают, — пожала плечами Тамис. — Я только считаю, нам надо быть как можно осторожнее. Наше появление заставило их задуматься — откуда мы появились, что будем делать, когда все это закончится? Возможно, они надеются, что мы и Антракс уничтожим друг друга и оставим ринджи в покое. Они не могли не учитывать такой вероятности. Вряд ли после долгих лет одной тирании они захотят принять другую форму такой же тирании. Ринджи догадываются о подобной возможности, и, что бы мы ни говорили, нам не удастся их разубедить.
— Слова Обата звучат вполне искренне, — после недолгой паузы заметил Квентин.
— Ты не так хорошо знаешь жизнь, Квентин Ли, как ее знаю я. Ты еще не слишком много повидал на своем веку. Что ты скажешь на все происходящее, Панакс?
— Она права. — Дворф помрачнел и повернулся к Квентину. — Нам надо быть готовыми ко всему.
— Киан и Виэ уже знают о моих догадках, — сказала Тамис, ускоряя шаги. — Надеюсь, я ошиблась, горец, — добавила она, обернувшись к Квентину.
Остаток пути прошел в молчании: Квентина не покидали невеселые раздумья по поводу вероятности еще одного предательства. Он знал, что Тамис была права, но никак не мог заставить себя смириться с этой мыслью. Квентину до боли хотелось выслушать мнение Бека по этому поводу. Бек лучше ориентировался в таких вещах. Он быстрее бы обнаружил истину. Ринджи не казались враждебными, но они всю свою жизнь проживали в состоянии войны с Антраксом и знали, как остаться в живых. Они не пытались причинить вреда своим гостям, но слова Тамис насчет способа отвоевать лабиринт могли оказаться правдой. Возможно, ринджи решили посмотреть, чем закончится схватка между Антраксом и пришельцами.
Чем больше Квентин размышлял, тем мрачнее становились его думы. Единственным действенным оружием был его меч. Может быть, силы меча будет достаточно, но Квентин вовсе не был в этом уверен. Если уж Странник не смог справиться с Антраксом, то каковы шансы у их отряда? Квентин гадал, не мог ли Бек, открывший в себе магические способности, вступить в борьбу с Антраксом. А если так случилось, то чем закончилась схватка? Если его сил хватило, чтобы, как говорила Тамис, разметать толпу криперов, мог ли он справиться и с Антраксом? Квентину совсем не нравилась вероятность встречи Бека и Антракса один на один. Не хотелось даже рассматривать такую вероятность. В одиночку Беку не справиться. И ему самому тоже, если уж на то пошло. Они должны были сражаться вдвоем, плечом к плечу, как и обещали друг другу с самого начала. И Квентин гадал, смогут ли они с Беком когда–нибудь еще хоть раз сразиться плечом к плечу.
Путники достигли окраин Погребенного Замка сразу после полудня и остановились, чтобы ринджи могли разведать местность на случай встречи с членистоногими. В ожидании возвращения разведчиков Квентин сидел рядом с Панаксом и наблюдал за волнами теплого воздуха, поднимавшимися от нагретой металлической поверхности. На всем просматриваемом участке не было заметно ни единого движения. С того места, где они сидели, не было видно входа в лабиринт, и ничто не указывало на то, что этим путем кто–либо проходил. Панакс выпил глоток воды из фляги и предложил ее Квентину.
— Переживаешь за Бека? — спросил он, вытирая капли воды с губ.
— Не могу не беспокоиться за него, — кивнул Квентин. — Страшно подумать, что он может остаться совсем один.
Дворф поднял голову и посмотрел вдаль.
— Может, ему повезет больше, чем нам.
Вернулись разведчики ринджи. На окраинах города они не встретили ни одного стража. Обат скомандовал выступать, и отряд двинулся по лесной опушке на юго–восток вдоль окраины города. Воины шли не спеша, осторожно пробираясь между деревьев, попутно осматривая городские развалины. Никто не разговаривал. Полуразрушенные здания смотрели на людей пробоинами в стенах и пустыми окнами. Погребенный Замок был могилой для мертвых людей и машин, он грозил смертью любому неосторожному нарушителю. Квентин вынул из ножен меч Ли и нес его перед собой, чувствуя ладонью слабый трепет заключенной в оружии волшебной силы, ожидающей своего часа. Сердце забилось быстрее, и воздух с шумом вырывался из легких.
Обат привел отряд к закрытому воротами входу в стене одного из уцелевших зданий, простиравшихся на несколько сот ярдов. Он оставил несколько человек по углам здания, а сам с помощниками аккуратно снял запоры, и решетка повернулась на заржавевших петлях. Работа сопровождалась только редким поскрипыванием, почти неслышным благодаря давней смазке. Обат указал на темное жерло входа и тихо заговорил с Панаксом.
— Обат говорит, этот ход ведет к жилищу Антракса, — перевел дворф. — Отверстие позволяет ему дышать под землей.
— Вентиляционная шахта, — подсказал Квентин.
— Спроси, откуда он знает, что Антракс именно там, — потребовала Тамис.
Панакс выполнил ее просьбу, выслушал ответ Обата и покачал головой:
— Он говорит, что видел, как железные собаки отправлялись отсюда на охоту.
— Что скажешь, горец? — Тамис обратилась к Квентину. — Только у тебя есть меч.
Квентин заглянул в шахту и подумал, что меньше всего на свете ему хотелось бы лезть в эту дыру. Хорошо еще, что там, вдали, можно было различить слабые огоньки. Значит, не придется идти вслепую. Но перспектива заблудиться под этой толщей камня и металла без карты, без проводника, даже не зная, где и что искать, совсем не привлекала его.
— Этот коридор может вести в никуда, — предположил Панакс.
