не было секретом, но только ты не всегда получаешь то, чего хочешь. И на самом деле едва ли получишь. Они уже обсуждали все это раньше — почти каждый раз, когда встречались. Однако о женитьбе Тесса стала говорить совсем недавно. Это показывало, до какой степени отчаяния она дошла, пытаясь найти способ соединить их, если открыто предлагала пожениться и знала, какие чувства он при этом испытывает.
— Женитьба ничего не изменит, Тесса. Я уже женат на тебе. Если мы встанем пред взрослыми и объявим, что мы поженились, это не сделает нас более женатыми, чем теперь. В любом случае я не могу жить в компаунде. Ты знаешь это. Я могу жить на улицах, где я могу свободно дышать. Когда-нибудь ты тоже захочешь жить на свободе. Захочешь так сильно, что придешь ко мне, не оглядываясь на родителей.
Тесса кивнула ему, скорее успокаивая, чем соглашаясь, печальная улыбка тронула ее плотно сжатые губы.
— Когда-нибудь…
Ястребу захотелось крикнуть, что это «когда-нибудь» не придет никогда. Они уже и так ждали слишком долго. До недавнего времени им было достаточно мечты и надежды. Время шло, и все казалось возможным. Но теперь его тревога нарастала. Тесса уже не казалась ему такой близкой и родной, как раньше. Он понимал, что они упускают свой шанс, и тяжесть нестабильного мира давит их.
Ястреб разочарованно прошептал:
— Давай поговорим о другом. Мне нужна твоя помощь. Персидка, младшая сестра Тигра, заболела. У нее красные пятна. Я обещал Тигру, что попробую достать для нее немного пленетона.
Тесса посмотрела вниз, на свои сцепленные руки, потом перевела взгляд на парня.
— Что ж, постараюсь увидеться с тобой завтра ночью, если сумею найти немного. Понимаю, что причина серьезная…
— Тесса…
— Не говори больше ничего, Ястреб. Слова только все портят. Просто обними меня. Просто побудь со мной немного.
Они беззвучно обнялись и сидели молча. Тьма вокруг них сгущалась с наступлением ночи. Ястреб вслушивался в окутавшую их тишину, различая слабые шорохи мелких тварей, живущих в развалинах, и голоса людей, доносящиеся из-за стен компаунда. Он ощущал биение ее сердца и ее тихое дыхание. Снова и снова она будет приходить к нему, в поисках уединения и близости. Снова она будет целовать его, а он — возвращать ей поцелуи. Он думал, как отчаянно хочет, чтобы она была с ним, чтобы пришла к нему и жила с ним в подземном городе. Ему было наплевать на ее родителей. Тесса принадлежала ему. Они предназначены друг для друга. Ястреб постарался мысленно внушить ей это, вселить отвагу и решительность в ее сердце.
Чуть позже девушка прошептала:
— Мне нужно идти.
Она резко высвободилась, словно решила, что они перешли границы приличия.
Ястреб встал, стараясь не показывать охватившего его разочарования. Лишенный тепла ее тела, он сразу же замерз.
— Так быстро? — запротестовал он.
— Прошло больше времени, чем ты думаешь, — Тесса обхватила себя руками за плечи, глядя в его лицо. — Времени всегда не хватает, правда?
— Завтра ночью?
Она кивнула.
— Завтра ночью.
— Сделай все, что сможешь, для Персидки. Я знаю, что много прошу.
— Помочь маленькой девочке? — Тесса покачала головой. — Совсем немного.
Ястреб немного поколебался, прежде чем спросить:
— Послушай, тут вот еще такое дело. Кажется, на улицах появилось что-то новое. Погодник обнаружил гнездо мертвых Хрипунов внизу на побережье, у кранов. Он говорит, что не знает, кто это сделал. Ты ничего об этом не слышала, а?
Тесса снова покачала головой, ее короткие черные волосы колыхнулись.
— Нет, ничего. Компаунд почти каждый день высылает фуражиров. Никто не сообщал о чем-то необычном.
— Тебе могли не сказать. Они не всегда все рассказывают подросткам.
Ястреб кивнул, вовсе не уверенный, что она хорошо знает своих родителей. Взрослые иногда странным образом оберегают своих детей. Он взял ее руки в свои и сжал их.
— Будь осторожна, если тебе понадобится выходить наружу. Еще лучше, если ты останешься за стенами до тех пор, пока я что-нибудь не разузнаю.
Тесса быстро и насмешливо улыбнулась.
— До тех пор, пока ты сможешь уйти и посмотреть, что творится вокруг? Может, тебе стоит больше беспокоиться о себе самом?
Они еще немного постояли рядышком в темноте, ничего не говоря, с таким напряжением вглядываясь друг в друга, что воздух, казалось, наэлектризовался. Ястреб первым нарушил молчание:
— Я не хочу, чтобы ты уходила.
После долгого молчания Тесса ответила:
— Однажды тебе не придется меня отпускать.
Слова прозвучали тихо и без всякого напряжения, но с такой спокойной уверенностью, как будто она полагала это неизбежным.
— Я знаю, что принадлежу тебе. Я знаю. Я найду способ. Но ты должен быть терпеливым. Ты должен доверять мне.
— Я верю тебе. Я люблю тебя.
Ястреб наклонился, чтобы поцеловать ее, потому что не мог больше ничего сказать и потому что ему надо было идти.
Тесса вернула ему поцелуй.
— Тебе лучше уйти, — прошептала она, с трудом выталкивая слова сквозь сжатые губы.
Потом она скользнула в дверной проем, ведущий назад, в подземелье, и исчезла. Ястреб подождал, пока не услышал щелчок тяжелой задвижки. Потом подождал еще немного, потому что ему было так больно, что он не мог двигаться. Так он ждал долго…
Домой Ястреб, сопровождаемый Чейни, возвращался той же дорогой. Небо покрывала гряда тяжелых облаков, казалось, город окутан саваном мрака. Здания зияли темными и пустыми глазницами окон, выпотрошенные коробки, немые свидетели былых времен, обращенные в руины.
Нигде не теплилось ни единого огонька. А ведь когда-то весь город сиял огнями, каждое его окно было ярким и гостеприимным. Так говорил Ягуар; он видел Сан-Франциско перед самым его концом. Сова читала Призракам истории, в которых дети гуляли по улицам, освещенным огнями фонарей. Она читала им о луне, серебряным шаром сиявшей на небосклоне, и о звездах, блистающих тысячами мельчайших искорок на черном бархате ночи.
Никто из них этого не видел, но все верили. Ястреб же верил, что когда-нибудь красота мира вернется.
Ястреб шел мимо груд отбросов, обломков бетона и стали, брошенных машин, дверных проемов, настолько темных и опасных, что от них следовало держаться как можно дальше. Город представлял собой одну большую мышеловку, его челюсти поджидали любое неосторожное существо. Место обитания хищников и их добычи, чьи тени сейчас двигались вокруг него во мраке, некоторые в узких переулках, некоторые внутри домов. Они всегда были здесь, осколки ушедшего мира, несущего на себе отпечатки безумия и разрушения. Ястреб чувствовал определенную симпатию к этим тварям, рыскающим в ночи, иногда — охотникам, иногда — добыче. Они не желали иной жизни, как и он. Они тоже были жертвами безрассудного поведения человечества и ужасного приговора, вынесенного ему.
Ястреб думал о Тессе. Он пытался придумать, что еще он может сделать, чтобы убедить любимую
