Сзади раздается автоматная очередь, и наступает тишина.
Когда Логан закончил, то сжег кабины. Он выполнил работу быстро и эффективно, выплеснув эмоции, пока шел от здания к зданию, находя успокоение в однообразных действиях. Пожиратели сопровождали его, бешеные тени, пляшущие в красном отблеске пламени, отображения его свихнувшейся души. Он старался не замечать их, и не мог. Пожиратели относятся к духам природы. Только когда он сделал все и пошел прочь, они оставили его, продолжая резвиться на кровавой бойне. Логан оглянулся, чтобы удостовериться, что кабинки горят и все, безжизненно лежащее внутри, уничтожено, потом ускорил шаг и почти бегом добрался до разрушенных ограждений. По дороге на глаза ему никто не попался — ни узники, которых он освободил, ни выродки, державшие их в плену. Как будто и те и другие растворились в дыму и пламени.
Логан забрался в машину и некоторое время сидел в прострации. Ярость, прежде целиком поглощавшая его, отступила. Свирепость рассеялась и эмоции поостыли. Он почувствовал, что свободен от видений и очистился от безумия. Он едва помнил, как попал сюда. Все произошедшее казалось смутным вихрем бессвязных, нераспознаваемых образов. Опустошенный посох, очистившийся от убивающего огня, тихо лежал в сторонке.
Но когда Логан пошевелился на сиденье, металлические застежки царапнули по двери машины, и он заново услышал шипение и мяуканье детей-демонов.
Логан завел двигатель и, увеличивая скорость, покатил в темноту, к ведущему на запад хайвэю. Рычание мощного мотора вытеснило из его головы все остальные звуки, но урон душе был нанесен. Пока он ехал, глаза наполнили слезы, и временный покой, снизошедший на сердце, пропал.
Как Михаэль мог так долго выносить это? Неудивительно, что это уничтожило его личность. Рано или поздно это поглотит любую душу, даже душу Рыцаря Слова. Однажды и его, Логана, постигнет та же участь. Ему хотелось знать: это ли произошло со всеми Рыцарями Слова, которых не удалось уничтожить демонам? А что будет с ним самим и как это случится?
Он спрашивал об этом Два Медведя и теперь спрашивал самого себя.
Был ли он тоже последним из своего рода?
Логан не знал. Отчаявшийся и изнуренный, он гнал машину сквозь ночь и тишину.
Глава девятая
Вопреки своим страхам, Логан Том не был последним Рыцарем Слова в этом мире. Был еще один, вернее, одна. Ее звали Анжела Перес.
Она притаилась в глубоком полумраке ниши одного из полуразрушенных зданий и следила за битвой, развернувшейся там, где кончалась длинная улица, чернеющая глазницами пустых витрин. Компаунд «Анахейм» атаковали выродки и демоны, их армия была многочисленна и свирепа… Казалось чудом, что защитники компаунда не капитулировали еще месяцы назад, когда осада только началась. Тогда Анжела предупредила их, что они еще могут спастись, покинуть компаунд и уйти на север — и что они неминуемо потерпят поражение, если будут продолжать отсиживаться за своими стенами. Они не смогут выиграть, если не перейдут к партизанской войне. Анжела снова и снова убеждала защитников компаунда, предупреждая, что произойдет, если они не послушаются.
Конечно же, эти люди не стали ее слушать, они просто не захотели. Хотя Анжела была Рыцарем Слова и знала о надвигающейся опасности гораздо больше, чем они. Но им было наплевать. У них имелась своя голова на плечах. Они остались за своими стенами, слепо веря, что неизбежное минует их.
Не миновало. Все компаунды в городе были разрушены — все, кроме одного. Анжела как раз шла от «Колизея», одного из восьми компаундов, в котором она провела почти год, пытаясь помочь защитникам. Но она была одна и не могла разорваться и быть одновременно во многих местах. «Колизей» пал в сумерках, вчера вечером. Последние три дня Анжела почти не смыкала глаз — как, впрочем, и последнюю неделю, да и весь прошлый месяц. Она вообще не могла припомнить, когда она последний раз спала больше четырех часов подряд. События нескольких последних месяцев — сражения, смерть тысячи людей, жестокость и злоба — слились в одну бесконечную шеренгу смутных звуков и образов, исключающую даже малейшие проявления нормальной мирной жизни. Такое существование стало для нее естественной оболочкой, второй кожей, незатухающей памятью.
Ей нужно было уйти отсюда еще несколько месяцев назад. Анжела отлично понимала, что ждет этот город, надо было уходить. Однако Анжела осталась. Ведь это и ее дом.
Девушка немного постояла, прикидывая, как лучше помочь людям, пойманным в ловушку и гибнущим в последнем компаунде. Она знала ответ. Она знала его уже много недель и соответственно планировала свои действия. Спасти всех Анжела не могла, поэтому она собиралась вывести из-под удара тех, кто наиболее нуждался в спасении. Такова была ее миссия с самого начала, и Анжела делала все, чтобы наиболее успешно исполнить ее, когда демоны и выродки брали штурмом очередной компаунд. Нынешняя попытка — последняя.
Анжела выскользнула из укрытия и направилась туда, в хаос, царящий на улицах города. Двигаясь перебежками от одного безопасного места к другому, она пристально осматривала окрестности, выцеливая взглядом любое движение. Полуразрушенные здания, молчаливые и пустые, бетонными скелетами тянулись по обеим сторонам улицы. Окна выбиты, двери болтаются на одной петле или полностью отсутствуют, стены почернели от огня и копоти. Когда-то здесь были офисы и дорогие магазины, но это время давно кончилось.
Небольшого роста и хорошо сложенная, девушка обладала значительно большей силой, нежели можно было судить по ее габаритам, — и была более подготовлена, чем казалось на первый взгляд. Никто и ничто, за редким исключением, не могло противостоять ей в сражении один на один. Это неоднократно подтверждалось на практике, а ее битвы с демонами и выродками стали легендами — хотя число свидетелей, способных подтвердить их, значительно сократилось. Густые черные волосы, смуглая, почти темная кожа и скуластое лицо явно указывали на ее латиноамериканское происхождение. Но сама Анжела никогда не думала о своей национальной принадлежности, поскольку знала, кто она на самом деле.
Рожденная в Восточном Лос-Анджелесе, беднейшем районе города, девочка рано оказалась брошенной на произвол судьбы. Ее родителями были нелегалы, которые пересекли границу в то время, когда сами границы уже ничего не значили, в поисках прибежища от безумия, захватившего их родную страну. Они прожили в Лос-Анджелесе достаточно долго, чтобы дать жизнь Анжеле и опекать ее в раннем детстве, а затем погибли от одной из разновидностей чумы. Девочка выросла на улицах подобно множеству других, бедных, необразованных и бездомных детей. Она должна была умереть, но не умерла. Анжела обратилась вглубь своего существа, чтобы найти там вместилище силы — хотя понятия не имела, что обладает ею. И она выжила.
Краем глаза Анжела заметила пожирателей: их сумрачные тени мелькнули в оконных и дверных проемах, проносясь по направлению к осажденным воротам компаунда. Настроение девушки еще больше ухудшилось. Пожиратели всегда были здесь, наблюдая и выжидая. Она научилась жить с ними рядом, но не примирилась. Даже зная их цели, Анжела все равно не понимала, что же они такое или кто их создал? Были ли они созданы из чего-то материального? Пожиратели питались темными эмоциями человеческих существ — но разве тени требуется пища? Они стаями носились над городом, казалось, их невозможно не заметить — однако почти никто из людей не видел пожирателей, за исключением очень немногих. Таких, как она.
Анжеле особенно не нравилось, что они кишели вокруг, когда она вступала в бой с демонами и выродками. Она ощущала их так же, как чувствовала бы ползущего по ней паука. И при этом они были только тенями. Как может некая тень, сгусток сумрака в воздухе, заставить почувствовать, что оно — живое?
Она сосредоточила внимание на разыгравшемся сражении. Тысячи пожирателей кишели у подножия стен компаунда, облепив тела убитых и раненых и впитывая в себя их боль и страдание. Их сумрачные тени сплетались и извивались, когда они боролись между собой, чтобы отхватить местечко получше. От их количества у девушки потемнело в глазах. В некоторым местах тучи падальщиков просто закрывали собой
