Глава 18
Джон Росс стоял у окна гостиной, ожидая появления Нест, когда она вынырнула из снежного вихря. Темным пятном на фоне ослепительной белизны, она протиснулась между голых ветвей изгороди и устремилась на задний двор. По особой посадке головы и развороту плеч Джон мог сказать, что Нест полна решимости, и встреча с Финдо Гаском никак эту решимость не уменьшила. Если бы она изменила свое мнение относительно необходимости защиты цыганского морфа, это было бы заметно. Росс надеялся, что этого не произойдет.
Он направился к задней двери, когда она вошла. Беннетт и Харпер украшали елку, установленную в углу комнаты по другую сторону от камина. Росс только принес коробки с украшениями и устранился от дела. Малыш Джон занимал привычное место на диване, уставившись в окно на парк.
— Ух, ну и погано же на улице! — заявила Нест, когда он подошел к ней. Она сняла ботинки на коврике и отряхнула снег с пальто. — Дальше носа ничего не разглядеть! А здесь у вас как?
— Отлично, — Росс подвинулся, пропуская ее в холл. — Вон они уже елку наряжают.
Она удивленно глянула через плечо.
— Что, и Малыш Джон тоже?
— Вот уж нет, — он пожал плечами. — Да и я не особенно.
— И какова причина?
— Нет настроения.
Она бросила в его сторону острый взгляд.
— Так я и думала. Постарайтесь вспомнить: нынче Рождество. Так что вперед.
Она привела его в гостиную и заставила работать вместе с остальными. Подняла Малыша Джона с дивана и потратила кучу времени, показывая ему, как вешать украшения. Он бесстрастно смотрел на нее, потом стал наблюдать за Харпер, повесил одну игрушку и вернулся на диван. Присев возле него, Нест мягко заговорила с ним. Росс не слышал, что она говорит. Потом до него донеслось упоминание о Пике и пожирателях, бродяжках и лесовиках — и об их магии. Она вела беседу неспешно, не пытаясь форсировать события, как будто это было самым естественным на свете занятием — общаться с морфами.
Когда елка была украшена, Нест принесла печенье и горячий шоколад, и они уселись вокруг елки, говоря о Санта-Клаусе, который приезжает на северном олене. Харпер задавала вопросы, а Нест отвечала. Беннетт слушала вполуха: словно отсутствовала здесь. Снаружи уже почти стемнело, не было видно даже снегопада, только неверный, колышущийся свет фонарей указывал на сильный ветер: словно мошки вились вокруг огня. Машины еле тащились по дороге, «дворники» работали вовсю. В камине потрескивали дрова, и от этого звука становилось спокойней на душе.
Около пяти зазвонил телефон. Нест пошла в кухню, чтобы ответить, поговорила несколько минут и подозвала Джона.
— Это Джози, — сообщила она и вопросительно приподняла бровь.
Росс некоторое время смотрел на нее, потом поднес трубку к уху, уставившись в окно.
— Алло.
— Я не хотела беспокоить тебя, Джон, — быстро проговорила Джози, — но мне не понравилось, как все закончилось вчера. Чувствую неловкость. Мы так давно не виделись, и твое появление что-то раскачало во мне. Я даже не помню, что говорила, кроме приглашения пообедать, а это было назойливо с моей стороны.
— Я так не думаю, — ответил Джон.
И услышал ее тихий вздох.
— Ну, не знаю. Мне показалось, я оттолкнула тебя этим.
— Нет, — он перенес вес тела на стойку. — Я очень признателен тебе за приглашение. Просто не сразу нашелся, что ответить. Немного волновался за Малыша Джона, вот и все.
— Ты мог прийти вместе с ним. Я была бы рада, — она сделала паузу. — Я хочу сказать, ты приглашен на сегодня. Я стою в кухне, готовлю обед и думаю о тебе. Поэтому позвонила, чтобы извиниться за вчерашнюю назойливость, и сегодня опять навязываюсь. Как тебе это нравится?
Он все еще помнил ее кухню, несмотря на прошедшие пятнадцать лет. На этой кухне Джози перевязывала его раны, полученные в стычке с рабочими сталелитейного завода в Синиссипи-парке. И видел ее внутренним взором: вот она стоит, смотрит на него, разговаривает с ним.
— Я бы хотел прийти, — тихо промолвил Джон.
— Но?..
— Но вряд ли смогу. Это сложно. Но ты тут ни при чем.
В трубке стало тихо.
— Хорошо. Но если захочешь поговорить, я дома. Поцелуй за меня своего сына.
Отбой. Росс положил трубку на рычаг и прошел обратно в гостиную. Харпер и Беннетт сидели у елки, поигрывая старыми рождественскими монетками. Нест поднялась с дивана, где сидела вместе с Малышом Джоном.
— Я должна отнести суп Петерсонам, — сказала она, направляясь в кухню. — Минут через двадцать вернусь.
Нест вышла из дома. Росс посмотрел ей вслед, думая о Джози. И почувствовал то же самое, что и всегда, когда вспоминал о ней. Подумал о том, от чего отказался, когда вступил на путь служения Слову. О том, как пуста его жизнь без семьи, без друзей, без возлюбленной. Если не считать Стефани Уинслоу, за двадцать пять лет не было никого, кроме Джози Джексон. И лишь Джози имела для него значение.
Дважды он подходил, чтобы перезвонить ей, но не мог решиться. Всякий раз он не знал, что сказать. Словами такого не выразишь. Эмоции, прежде запертые внутри, теперь захлестывали, требовали действий, но не разговоров. Он чувствовал себя в ловушке у обстоятельств, у всей своей жизни. Он жил по законам, не позволявшим вступать в контакт с другими, если это не было связано с его обязанностями как Рыцаря Слова. Все другое запрещено. Оно только мешает.
Когда Нест вернулась, она увела Беннетт в кабинет мастерить подарок для Харпер и оставила Росса присмотреть за детьми. Харпер сидела на диване рядом с Малышом Джоном и делала вид, что читает ему книжку. Росс подошел к камину и стал смотреть на огонь. Его поиск и спасение цыганского морфа и поездка к Нест Фримарк были необходимостью, продиктованной интересами службы и требующей самопожертвования. Но здесь, в Хоупуэлле, все изменилось. Присутствие Финдо Гаска и его союзников не было для него неожиданностью, но здорово мешало. Препятствовало многим важным вещам. Ему нужна передышка. Нест угрожает опасность только потому, что Росс здесь. Если ему удастся ускользнуть, демоны утратят к ней всякий интерес. Если он заберет морфа куда-либо еще, они кинутся за ним.
Вот такая существовала возможность, но она не выглядела логичной. Другая, более опасная и темная, имевшая больше смысла, заключалась в том, чтобы выманить их, вызвать на бой и уничтожить, прежде чем случится непоправимое.
Тогда морф останется с Нест. И это поможет раскрыть его тайну.
Он долго размышлял над возможностью нанести упреждающий удар. Он не знал, сколько здесь демонов, но прежде уже сталкивался с несколькими одновременно, и ничего, выжил. Выследить, истребить, обратить в пепел — и готово.
Джон наблюдал, как в камине горят дрова, отражая жар в его собственном сердце. Игра стоит свеч, решил он. Даже если ставка в этой игре — его жизнь…
Он вспомнил последний визит в Долину Фей, вспомнил обращенные к нему слова Госпожи. Слова эти словно коснулись сердца. «Храбрый Рыцарь, твоя служба подходит к концу. Ты должен мне еще одну вещь, а потом я отпущу тебя. Одна, главная жертва, которая потребует всех твоих навыков, всех знаний. Только это, и будешь свободен…»
Его взгляд скользнул по детям на диване. Малыш Джон глядел в книжку с картинками. Его, похоже, заинтересовала одна конкретная картинка, и Харпер поднесла книжку к нему поближе, чтобы он лучше рассмотрел.
