Снова в животе что-то завязалось узлом, потому что она наклонила нос катамарана и швырнула его почти вертикально вниз. Найл, несмотря на невероятное напряжение, бросил взгляд в зеркало и увидел, что две полицейские кабины выполняют точно такой же маневр.
Видимо, преследователи решили на этот раз прижать беглецов к земле, чтобы не позволить больше подняться на верхний ярус.
Джинджер тоже заметила это и с ненавистью прошипела:
– Давайте, давайте… сейчас посмотрим, за сколько вашу требуху можно будет толкнуть на ближайшей свалке…
Она снизилась, как и раньше, но на этот раз не стала набирать высоту, а направила катамаран в узкое жерло автомобильного тоннеля, чернеющее вдали маленьким, едва различимым пятном в бетонной стене старого, покрытой древними трещинами, высокого виадука.
Горловина приземистого старинного тоннеля, построенного в прошлых веках, была узкой, и у Найла не было никакой уверенности, что они не промахнутся, а попадут именно в темнеющий проход с полукруглыми сводами. Он чувствовал бы себя спокойней, если бы катамаран немного замедлил ход и осторожнее подобрался к огромному виадуку.
Но Джинджер была другого мнения.
Она не собиралась снижать скорость, а наоборот, выжала из мотора все до предела, так что серебристый корпус скрипнул и понесся вперед, с громким свистом рассекая прохладный воздух.
Полицейские решили уже не соблюдать никаких правил.
Центральная, благополучная часть осталась за кормой, поэтому они выключили оглушительную сирену и открыли огонь.
Сразу две фиолетовые молнии сверкнули рядом с катамараном, причем одна прошла настолько близко, что по телу Найла побежал озноб. Джинджер снова прибавила обороты, заставляя натужно гудящий мотор работать на пределе, но можно было рассмотреть, как одна из пролетевших мимо молний беззвучно ударила в витрину небольшого магазина, мгновенно брызнувшую каплями расплавленного стекла, а другая начисто срезала металлический столб, поддерживавший пучок каких-то разноцветных проводов, тянувшихся в узкий переулок.
Не дожидаясь повторного залпа, Джинджер рванула к виадуку, двигаясь параллельно земле на бреющем полете.
Брюхо катамарана неслось на высоте примерно одного метра от бетонных плит автомобильной дороги, и, когда до тоннеля оставалось совсем немного, оттуда из черной мглы внезапно вывернул массивный грузовик с плоской «мордой».
Побелевшее лицо обезумевшего шофера, застывшего от ужаса за лобовым стеклом, надолго врезалось в память Найла. Джинджер неслась прямо на грузовик, и столкновение казалось уже неизбежно, когда в самый последний момент катамаран порхнул вверх, чуть не чиркнув брюхом по крыше автомобильной кабины, и юркнул в горловину тоннеля.
Проем оказался настолько узким, что если бы нос воздушного катера вошел хотя бы на сантиметр в сторону, все было бы кончено. Но Джинджер сработала ювелирно, и кабина катамарана погрузилась во мглу. Горящие фары встречных автомобилей, несколько раз вспыхивающие впереди, заставили осторожно приподниматься вверх, но все прошло безболезненно, и машины проезжали под днищем.
Только однажды посадочной «лыжей» Джинджер случайно чиркнула по каменным сводам и тогда со страшным скрежетом темноту озарили снопы ярко-желтых искр.
В середине длиннющего тоннеля она внезапно сбросила скорость и аккуратно посадила машину.
– Все, дальше лететь опасно. «Пятнистые» могут сидеть в засаде на другом конце тоннеля, – сказала она, заглушив мотор. Поджарят нас разрядниками, как картошку. Они уже затаились там, я спиной чувствую. А мы пойдем вниз…
– Как же «ласточка»? – спросил Каннибал. Ты хочешь бросить ее тут?
– Нет, я полечу на ней вдоль канализационных каналов, – огрызнулась Джинджер, но тут же мягко добавила. Поверь мне, милый, это не последний катамаран, который мы раздобудем в этом драном городишке…
Когда все выбрались из кабины, оказалось, что катер притормозил около толстой металлической двери, ведущей куда-то вглубь и вмурованной в каменные своды тоннеля.
– Эксплутационная шахта. Туда то нам и нужно, – пояснила Джинджер, вставляя плоскую ленту дешифратора в щель электронного запора. Когда они обнаружат «ласточку», мы будем уже отдыхать после сытного обеда…
За дверью, отворившейся со ржавым скрипом, простирались необъятные лабиринты, напомнившие Найлу подземные хитросплетения канализации под Городом, в которых он уничтожал полчища крыс.
Каннибал чувствовал себя уже немного лучше, но все равно приходилось поддерживать его, чтобы негр мог спокойно идти. За это время искусственный лед, сковавший половину туловища, совсем сошел, но он признавался, что телу пока не вернулась прежняя чувствительность.
Пробирались они долго, как показалось Найлу, не один час. Несколько раз пришлось перемещаться в узких вертикальных колодцах, ничуть не отличающихся от того, по которому спускались этим утром в доме Торвальда Стиига.
В свете пары тусклых фонарей перед глазами Найла мелькали немыслимые изгибы грязных труб, всюду стояла невыносимая вонь. Часть пути им пришлось пройти по колено в воде, под монотонным дождем капель, сочащихся с прогнившего потрескавшегося потолка.
Судя по всему, Джинджер свободно ориентировалась в запутанной планировке подземных коммуникаций. Она безошибочно выбирала повороты и развилки, вела к колодцам и вскрывала закрытые двери. Порой они пробирались в полном мраке, и Найл ждал, что она наконец-то снимет свои солнцезащитные очки. Но как бы ни было темно, Джинджер не сделала даже попытки приподнять зеркальные линзы.
Наконец, они поднялись по очередной вертикальной шахте, и в глаза ударил тусклый дневной свет.
– Добро пожаловать в квартал «Зеленого братства», – пробасил Каннибал, когда они выбрались из люка и оказались в небольшом закрытом дворике.
Миновав узкую арку, пахнущую помоями и сыростью, они попали на узкую, забросанную мусором кривую улочку. Хотя здешние здания тоже были достаточно высокие, этажей в шестнадцать-двадцать, но по сравнению с высоченными, сверкающими стеклом небоскребами центральной части эти закопченные и треснувшие дома показались Найлу приземистыми и убогими приютами для нищих. Возраст наложил на них неумолимый отпечаток, многие покосились и стояли с разбитыми стеклами, чернея пустые проемами, как глазницами голого черепа.
Везде валялись какие-то отбросы, старое тряпье и сломанные, ненужные вещи. Совсем не таким Найл представлял себе золотое время человечества, почти решившего все свои проблемы…
Они снова свернули в какой-то двор и спустились в глубокий подвал.
– Ну, вот мы и пришли… – устало протянула Джинджер, открывая мощную стальную дверь. Дом, милый дом!
Прямо от входной двери начинался длинный темный коридор, упиравшийся в просторную низкую комнату без окон.
Судя по всему, решил Найл это и было жилище «Зеленых братьев», его новых знакомых.
Из мебели он заметил здесь только обшарпанный грязный холодильник и узкий стол, заваленный грязной посудой.
Вдоль стен, от пола до потолка покрытых глубокими трещинами, и по всему периметру комнаты тянулись скамьи, забросанные каким-то бесформенным тряпьем. Они явно служили лежанками для большого количества людей, потому что во многих местах валялись пухлые подушки.
Джинджер заботливо помогла Каннибалу сесть на один из таких топчанов и сказала:
– Потерпи немного, сейчас схожу на кухню… Там где-то в шкафчике давно пылится аптечка со всякими необходимыми в таких случаях медицинскими препаратами. Обезболивающее или что-нибудь в этом духе… сейчас посмотрю.
Но чернокожий гигант, подняв в знак протеста раненую руку, только брезгливо поморщился при
