и сам сообразил, что для этого необходимо строительство дорог. Возможно, когда-нибудь дороги станут практичными, но в сильно пересеченной местности к северу от Холмов Киллгард наземное передвижение еще долго будет ограничено пешими и верховыми переходами.
Набирая скорость, аэрокар покатился по взлетной полосе, залитой стекломатериалом, судя по всему расплавленным все тою же мощью матрикса. Потом они неожиданно оказались в воздухе, стремительно поднимаясь над вершинами деревьев. Облака приближались с поразительной быстротой, от которой у Эллерта перехватило дыхание. Повинуясь манипуляциям Кайринна, аэрокар плавно развернулся и полетел над дальними лесами к югу от Сиртиса.
Они летели довольно долго. Ремни, стягивавшие тело, начали утомлять Эллерта, и он задумался над тем, нельзя ли немного ослабить их, когда внезапное ощущение опасности наполнило тело незнакомым восторженным волнением с легким привкусом страха.
— Нас преследуют! Они собираются атаковать нас!
— Взгляни на запад, Эллерт!
Прищурившись, Эллерт посмотрел в указанном направлении. Там мелькали маленькие темные силуэты — один, другой, третий… неужели планеры? Если так, то аэрокар без труда уйдет от преследования. Руки Кайринна двигались быстро и уверенно, разворачивая воздушную машину перед маневром уклонения. На какой-то момент показалось, что их не станут преследовать, но потом один из силуэтов — «Это не планеры! Может быть, ястребы?» — взмыл вверх, поднимаясь все выше и выше. Это в самом деле был ястреб, но Эллерт ощущал человеческий разум, наблюдающий за ними со злобой и недоброжелательством. Ни у одного ястреба нет глаз, сияющих как огромные самоцветы.
«Нет, это не обычная птица!» Он с растущим беспокойством наблюдал за ястребом, поднимавшимся все выше и выше на мощных крыльях.
Внезапно от птицы отделилась сверкающая капля. Видение Эллерта раньше, чем мысль, показало, что произойдет, если эта смертоносная искра, отливающая стеклянным блеском, попадет в аппарат. Машина взорвется, распадется на куски, причем каждый кусок будет покрыт клингфайром, жидким огнем, прилипающим ко всему, чего он касался, прожигающим металл, стекло, плоть и кость…
Эллерт схватился за матрикс, висевший на шее, и трясущимися пальцами развернул защитную шелковую ткань. «Так мало времени…» Сфокусировавшись на глубинах самоцвета, он направил осознание времени на замедление полета сверкающей стрелы, словно зажимая невидимыми пальцами. Медленно, медленно, осторожно… Нельзя сломать смертоносную стрелу, пока обломки могут упасть на аэрокар и впиться в металл полыхающей яростью клингфайра. В замедлившемся сознании прокручивались варианты будущего. Он видел взрывающийся аэрокар, отца, корчащегося на сиденье с объятыми пламенем волосами, Кайринна, вспыхнувшего подобно живому факелу… но ничто из этого не должно случиться!
С бесконечной тщательностью его разум фокусировался на пульсирующих огоньках матрикса. Закрыв глаза, Эллерт манипулировал стеклянистой формой, отклоняя ее от аэрокара. Юноша ощущал сопротивление и понимал, что тот; кто направил устройство, борется за контроль над ним. Словно его руки пытались удержать скользкое и увертливое живое существо, а противник освобождал его, по одному разжимая пальцы Эллерта.
«Кайринн, быстро подними аппарат выше, чтобы снаряд взорвался под нами!»
Эллерта прижало к сиденью, когда аэрокар круто взмыл вверх, набирая высоту. Краем глаза он заметил безвольно осевшее тело отца — «он стар и может не вынести такой перегрузки…» — но основная часть сознания по-прежнему сосредоточивалась на силовых тисках, отчаянно цеплявшихся за ускользающую смертоносную стрелу. Они уже почти вне опасности…
Снаряд взорвался с жутким грохотом, который, казалось, разметал на части пространство и время. Эллерт поспешно оттянул свое сознание из области взрыва, но ощущение ожога отдавалось в его руках пульсирующей болью. Он позволил себе открыть глаза и увидел, что устройство взорвалось в нескольких десятках метров под ними. Клингфайр падал, зажигая леса внизу. Но один кусок оболочки снаряда все же взлетел вверх, по касательной задев аэрокар. Тонкая пленка огня распространялась вдоль края кабины, приближаясь к тому месту, где без сознания лежал старый лорд Элхалин.
Эллерт с трудом поборол первое побуждение: перегнуться через край и сбить огонь голыми руками. Клингфайр нельзя потушить таким образом — даже капля жидкого огня прожжет одежду, плоть и кость, словно тонкую бумагу. Он снова сосредоточился на матриксе — не было времени доставать огненный талисман, об этом следовало позаботиться заранее! — призвав собственное пламя и обрушив его на клингфайр. На какой-то момент языки пламени с ревом взметнулись вверх, но затем огонь угас со слабым шипеньем.
— Отец! — крикнул Эллерт. — Ты ранен?
— Да простят меня боги за то, что я сомневался в твоем мужестве, Эллерт, — слабым голосом произнес старик. — Ты спас нас всех. Боюсь, я сам уже слишком немощен для подобных схваток.
—
В самом деле: низко над горизонтом Эллерт мог видеть маленькие, быстро удалявшиеся силуэты. Может быть, враги наложили на настоящих птиц заклятье матрикса и снабдили их чудовищным оружием? Или же то были генетически выведенные мутанты, не более напоминающие птиц, чем кралмаки напоминают людей? Или какие-то непонятные, управляемые матриксом механические устройства, несущие смертоносные заряды? Эллерту не хотелось гадать, а состояние его отца казалось настолько серьезным, что он даже и не подумал преследовать нападавших.
— Отец в шоке и немного обгорел! — воскликнул юноша. — Как скоро мы будем на месте?
— Очень скоро,
Аэрокар описал круг, и Эллерт увидел береговую линию. Пески, сверкающие словно россыпи самоцветов, покрывали священные берега Хали. «Легенда гласит, что пески стали драгоценными с того самого дня, как по ним прошел Хастур, сын Света…» Странные, почти незаметные волны непрестанно набегали на побережье и откатывались назад. К северу вздымались сверкающие башни Великого Замка Элхалина, а вдалеке виднелся силуэт Башни Хали, отбрасывавший призрачно-голубые отблески.
Когда Кайринн направил воздухоплавательный аппарат вниз, Эллерт расстегнул удерживавшие его ремни и пододвинулся к отцу. Он осторожно взял его обожженные руки в свои и сосредоточился на матриксе, стараясь оценить степень ожога с помощью внутреннего зрения. Повреждение в самом деле оказалось незначительным, но старый лорд был в шоке, и его сердце учащенно, беспорядочно билось, реагируя скорее на страх, чем на боль.
Внизу Эллерт видел слуг, носящих цвета Хастуров, бежавших по летному полю навстречу спускающемуся аэрокару. Он продолжал удерживать руки отца, выталкивая из разума все, что показывал ему ужасный дар предвидения. «Образы, но все они ложные… Аэрокар не взорвался, мы не сгорели… То, что я вижу, не обязательно происходит — оно лишь может произойти…»
Аэрокар коснулся земли.
— Позовите телохранителей лорда! — крикнул Эллерт, перекрывая стихающий гул турбин. —
Взяв отца на руки, он опустил старика в протянутые руки слуг, затем сам спрыгнул на землю. Откуда-то послышался знакомый голос, ненавистный еще с детских лет.
— Что с ним случилось, Эллерт? — спросил Дамон-Рафаэль. — Вас атаковали в воздухе?
Эллерт сухо описал происшествие, не вдаваясь в подробности. Брат кивнул:
— Это единственный способ бороться с подобным оружием. Значит, враги использовали ястребов? Раньше они один-два раза посылали их на нас, но сумели лишь сжечь фруктовый сад; помнится, в том году был неурожай.
— Во имя всех богов, брат, кто эти люди из Риденоу? Могут ли они происходить от Хастура и Кассильды, если посылают на нас такие творения
— Жалкие выскочки! — пренебрежительно ответил Дамон-Рафаэль. — Поначалу они разбойничали в Драйтауне, а потом перебрались в Серраис и заставили старые семьи города отдавать им в жены своих женщин. Некоторые старые семьи в Серраисе обладали сильным
