Королева бурь

Но когда взгляд задумчивых глаз остановился на Донеле, молодой человек сразу же насторожился.

«Мне следует быть начеку, — подумал он. — Возможно, опасность не грозит до тех пор, пока Дорилис не вступит в законный брак: ведь пока жив Алдаран, он может назначить другого опекуна. Но если дом Микел умрет, а Дорилис выйдет замуж и уедет в Скатфелл, мои шансы выжить не очень велики».

Внезапно ему захотелось, чтобы лорд Алдаран не связывался со своими родственниками. Если бы дом Микел заключал сделку с незнакомыми людьми, то обязательно пригласил бы лерони, чье присутствие сделало бы невозможной ложь и любую попытку обмана. Но хотя Алдаран едва ли доверял сородичам, он не мог оскорбить их сотворением заклятья правды.

Они обменялись рукопожатиями и подписали договор. Донел тоже поставил подпись. Обнявшись напоследок, как подобает любящим родственникам, спустились в зал, где собрались гости. Торжество открывалось пышной трапезой, затем ожидались танцы и разнообразные забавы.

Но Донел, поймавший на себе взгляд Даррена из Скатфелла, снова холодно подумал: «Мне следует быть начеку, этот человек — мой враг».

9

В это время в Большом зале Дорилис с Маргали принимала гостей. Она впервые была одета как женщина, в длинное синее платье с кружевным воротником и расшитыми золотом рукавами. Ее блестящие медно-золотистые волосы были уложены башенкой на затылке и прихвачены брошью-бабочкой. Она казалась гораздо старше своих лет. На вид ей можно было дать лет пятнадцать — шестнадцать, и Донел невольно поразился красоте сестры, хотя и не обрадовался при виде столь резкой перемены.

Дурные предчувствия оправдались, когда Даррен во время официального представления невесте не сводил с Дорилис глаз, словно пораженный в самое сердце. Галантно склонившись над ее рукой, он произнес:

— Это воистину нежданная радость, кузина. Ваш отец заставил меня поверить, будто меня обручают с маленькой девочкой, однако я вижу перед собой очаровательную женщину. Все так, как я и думал: ни один отец не считает свою дочь созревшей для брака.

У Довела становилось все тяжелее на сердце. Почему Маргали это сделала? В брачном контракте Алдарана было четко указано, что о браке не может быть и речи до тех пор, пока Дорилис не исполнится пятнадцать лет. Старый лорд особенно подчеркивал юный возраст дочери, но теперь, когда она предстала перед гостями во взрослом наряде, этот аргумент не выдерживал никакой критики. Когда Даррен, по- прежнему бормотавший комплименты, вывел Дорилис на первый танец, Донел с беспокойством посмотрел им вслед.

Потом он обратился с вопросами к Маргали, но та лишь покачала головой:

— Это было сделано не по моей воле, Донел. Дорилис сама захотела одеться и причесаться по-женски. Я не могла ей перечить, она слишком сильно этого хотела. Ты не хуже меня знаешь, как неразумно провоцировать Дорилис, когда она чего-то хочет. Это платье ее матери, и хотя мне жаль видеть свою маленькую девочку такой взрослой, надо признать, что…

— Но она не взрослая, — перебил Донел. — И мой приемный отец потратил много времени, убеждая лорда Скатфелла в том, что Дорилис еще ребенок. Маргали, она в самом деле лишь маленькая девочка, и ты прекрасно знаешь об этом.

— Да, она девочка, и очень своенравная, — согласилась лерони. — Я не могла спорить с ней перед праздником. Кто знает, какую форму могло бы принять ее недовольство? Пока я могу настоять на чем-то важном, но если попытаюсь навязывать ей свою волю в мелочах, девочка вскоре вообще перестанет слушать меня. В самом деле, разве важно, какое платье она надела на помолвку, если, как ты говоришь, лорд Алдаран записал в брачном контракте, что Дорилис выйдет замуж в пятнадцать лет?

— Это не так уж важно, пока мой приемный отец здоров, — угрюмо заметил Донел. — Но этот случай может привести к неприятностям, особенно если с лордом Алдараном что-нибудь случится в течение ближайших нескольких лет.

Донел знал, что Маргали не выдаст его — она заботилась о мальчике с раннего детства и была близкой подругой его матери, — но все же вести такие речи о лорде Домена было неразумно, и он понизил голос:

— Лорд Скатфелл и его сын — совершенно беспринципные люди. Они не постыдятся принудить ребенка к браку ради своих амбиций и присоединить Алдаран к своим владениям. Если бы сегодня вечером Дорилис оделась как подобает ее возрасту, то общественное мнение составило бы противовес подобной угрозе. Теперь же никого не заинтересует ее настоящий возраст. Все вспомнят, что на церемонии обручения сестра выглядела взрослой, и решат, что правда на стороне Скатфеллов.

Теперь Маргали тоже забеспокоилась, но попыталась уйти от неприятного разговора.

— Думаю, ты зря воображаешь всякие ужасы, Донел, — сказала она. — Нет причин полагать, что лорд Алдаран не проживет еще десяток лет; во всяком случае, проживет достаточно, чтобы защитить дочь от слишком раннего брака. И потом, ты знаешь Дорилис. Она капризная девочка. Сегодня вечером ей нравится играть роль знатной леди, одетой в материнское платье и увешанной драгоценностями, а завтра все будет забыто, и она как ни в чем не бывало начнет играть с другими детьми. Тогда все смогут убедиться, кем она является на самом деле: маленькой девочкой, которой вздумалось поиграть во взрослую даму.

— Да будет так, во имя милосердной Аварры, — мрачно бросил юноша.

— Не вижу причин сомневаться в этом, Донел… А теперь ты должен исполнить свой долг перед гостями лорда. Многие женщины хотят потанцевать с тобой. Дорилис тоже будет удивляться, почему ты не приглашаешь ее на танец.

Горький смех зазвучал в душе Донела, когда он увидел, как Дорилис, шедшая рука об руку с Дарреном, оказалась в центре внимания группы юношей из мелких дворянских родов, именовавшихся Стражей Алдарана. Возможно, Дорилис и забавлялась, изображая знатную леди, но притворство оказалось неожиданно удачным. Она смеялась и флиртовала, открыто наслаждаясь лестью и восхищением окружающих.

«Отец не станет увещевать ее. Сестра слишком похожа на мать, и он гордится ею. Почему я должен беспокоиться или винить Дорилис? Здесь, на балу, среди друзей и родственников, ей ничто не угрожает. А завтра, несомненно, все будет так, как говорила Маргали: девочка наденет короткое платье, заплетет волосы в косичку и начнет носиться по замку как маленький демон. Тогда Даррен увидит настоящую Дорилис — девочку, которая уже может получить удовольствие от легкого флирта и танцев, но еще слишком далека от того, чтобы стать женщиной».

Стараясь отделаться от гнетущих подозрений, Донел всецело посвятил себя гостям. Обменивался вежливыми фразами с пожилыми вдовами, танцевал с молодыми женщинами, по тем или иным причинам оставленными без внимания, незаметно встревал между лордом Алдараном и назойливыми прихлебателями, которые могли взбесить старика неуместными просьбами. Но каждый раз, когда он смотрел на Дорилис, юноша замечал, что ее окружает толпа молодых мужчин.

Было уже за полночь, когда Донел наконец получил возможность потанцевать с сестрой. Она дулась на него в притворном негодовании, разрумянившаяся и прекрасная.

— Я думала, братик, что ты уже вообще не захочешь танцевать со мной.

Ее дыхание было свежим, но он ощутил слабый запах вина и нахмурился:

— Дорилис! Сколько ты выпила сегодня вечером?

Она виновато опустила глаза:

— Маргали сказала, что я могу выпить не больше одного бокала, но разве это справедливо, когда на твоей помолвке с тобой обращаются как с маленькой девочкой, которую укладывают спать с заходом солнца?

— Но ведь ты и есть маленькая девочка, — возразил Донел, едва сдерживая улыбку. — Я скажу Маргали, чтобы она отвела тебя наверх, к няне. Ты можешь опьянеть, Дорилис, и тогда никто не будет считать тебя настоящей леди.

— Но сейчас я вовсе не пьяна. Мне просто очень весело и хорошо. — Она вскинула голову и улыбнулась: — Полно, Донел, не брани меня. Весь вечер я ждала случая потанцевать с моим дорогим братом. Разве ты не пригласишь меня на танец?